Неточные совпадения
Стиснутые низенькими сараями, стеной амбара и задним фасадом дома, они образовали на земле
толстый слой изношенных одежд, от них исходил запах мыла, прелой
кожи, пота.
Все, кроме Елены. Буйно причесанные рыжие волосы, бойкие, острые глаза, яркий наряд выделял Елену, как чужую птицу, случайно залетевшую на обыкновенный птичий двор. Неслышно пощелкивая пальцами, улыбаясь и подмигивая, она шепотом рассказывала что-то бородатому
толстому человеку, а он, слушая, вздувался от усилий сдержать смех, лицо его туго налилось кровью, и рот свой, спрятанный в бороде, он прикрывал салфеткой. Почти голый череп его блестел так, как будто смех пробивался сквозь кость и
кожу.
Он был широкоплечий, большеголовый, черные волосы зачесаны на затылок и лежат плотно, как склеенные, обнажая высокий лоб, густые брови и круглые, точно виши», темные глаза в глубоких глазницах.
Кожа на костлявом лице его сероватая, на левой щеке бархатная родника, величиной с двадцатикопеечную монету, хрящеватый нос загнут вниз крючком, а губы
толстые и яркие.
Многие предпочитали ананасам мангу: он фигурой похож на крупную желтую сливу, только с
толстой кожей и с большой косточкой внутри; мясо состоит из волокон оранжевого цвета, напитанных вкусным соком.
Неточные совпадения
Первый вышел Васенька Весловский в больших новых сапогах, доходивших до половины
толстых ляжек, в зеленой блузе, подпоясанной новым, пахнущим
кожей патронташем, и в своем колпачке с лентами, и с английским новеньким ружьем без антапок и перевязи.
Я стоял сзади одной
толстой дамы, осененной розовыми перьями; пышность ее платья напоминала времена фижм, а пестрота ее негладкой
кожи — счастливую эпоху мушек из черной тафты. Самая большая бородавка на ее шее прикрыта была фермуаром. Она говорила своему кавалеру, драгунскому капитану:
Услышав полковничий приказ, слуги бросились к возам, палашами перерезывали крепкие веревки, снимали
толстые воловьи
кожи и попоны и стаскивали с воза баклаги и бочонки.
Капернцы обожали плотных, тяжелых женщин с масляной
кожей толстых икр и могучих рук; здесь ухаживали, ляпая по спине ладонью и толкаясь, как на базаре.
Она даже не радела слишком о своем туалете, особенно когда разжаловали ее в чернорабочие: платье на ней
толстое, рукава засучены, шея и руки по локоть грубы от загара и от работы; но сейчас же, за чертой загара, начиналась белая мягкая
кожа.