Неточные совпадения
Она стояла, прислонясь спиною к тонкому стволу березы, и
толкала его
плечом, с полуголых ветвей медленно падали желтые листья, Лидия втаптывала их в землю, смахивая пальцами непривычные слезы со щек, и было что-то брезгливое в быстрых движениях ее загоревшей руки. Лицо ее тоже загорело до цвета бронзы, тоненькую, стройную фигурку красиво облегало синее платье, обшитое красной тесьмой, в ней было что-то необычное, удивительное, как в девочках цирка.
— Нет, — прошептала Лидия,
толкнув Клима
плечом так, что он припал на колено. — Смотри, — провалились…
— Раз, два, три, — вполголоса учила Рита. — Не
толкай коленками. Раз, два… — Горничная, склонив голову, озабоченно смотрела на свои ноги, а Рита, увидав через ее
плечо Клима в двери, оттолкнула ее и, кланяясь ему, поправляя растрепавшиеся волосы обеими руками, сказала бойко и оглушительно...
Рядом с ним сидел Злобин,
толкал его костлявым
плечом и говорил, что он любит только музыку и мамашу.
Лютов, сердито взглянув на мужика,
толкнул его в
плечо.
Регент был по
плечо Инокову, но значительно шире и плотнее, Клим ждал, что он схватит Инокова и швырнет за перила, но регент, качаясь на ногах, одной рукой придерживал панаму, а другой
толкая Инокова в грудь, кричал звонким голосом...
А Дунаев слушал, подставив ухо на голос оратора так, как будто Маракуев стоял очень далеко от него; он сидел на диване, свободно развалясь, положив руку на широкое
плечо угрюмого соседа своего, Вараксина. Клим отметил, что они часто и даже в самых пламенных местах речей Маракуева перешептываются, аскетическое лицо слесаря сурово морщится, он сердито шевелит усами; кривоносый Фомин шипит на них,
толкает Вараксина локтем, коленом, а Дунаев, усмехаясь, подмигивает Фомину веселым глазом.
Кутузов
толкнул Клима
плечом в дверь, открытую горничной, и, взглянув в ту сторону, откуда пришел, похлопал горничную по
плечу...
Самгин шагал среди танцующих, мешая им, с упорством близорукого рассматривая ряженых, и сердился на себя за то, что выбрал неудобный костюм, в котором путаются ноги. Среди ряженых он узнал Гогина, одетого оперным Фаустом; клоун, которого он ведет под руку, вероятно, Татьяна. Длинный арлекин, зачем-то надевший рыжий парик и шляпу итальянского бандита,
толкнул Самгина, схватил его за
плечо и тихонько извинился...
Его
толкали в бока, в спину, и чей-то резкий голос кричал через его
плечо...
На улице густо падал снег, поглощая людей, лошадей; белый пух тотчас осыпал шапочку Варвары,
плечи ее, ослепил Самгина. Кто-то сильно
толкнул его.
— Черт бы взял, — пробормотал Самгин, вскакивая с постели,
толкнув жену в
плечо. — Проснись, обыск! Третий раз, — ворчал он, нащупывая ногами туфли, одна из них упрямо пряталась под кровать, а другая сплющилась, не пуская в себя пальцы ноги.
Кутузов круто остановился,
толкнув его локтем и
плечом.
Особенно звонко и тревожно кричали женщины. Самгина подтолкнули к свалке, он очутился очень близко к человеку с флагом, тот все еще держал его над головой, вытянув руку удивительно прямо: флаг был не больше головного платка, очень яркий, и струился в воздухе, точно пытаясь сорваться с палки. Самгин
толкал спиною и
плечами людей сзади себя, уверенный, что человека с флагом будут бить. Но высокий, рыжеусый, похожий на переодетого солдата, легко согнул руку, державшую флаг, и сказал...
— Ничего я тебе не должен, — крикнул рабочий,
толкнув Самгина в
плечо ладонью. — Что ты тут говоришь, ну? Кто таков? Ну, говори! Что ты скажешь? Эх…
— Вот как — разбрызгивали, разбрасывали нас кого куда и — вот, соединяйтесь! Замечательно! Ну, знаете, и плотно же соединились! — говорил Митрофанов,
толкая его
плечом, бедром.
На желтой крышке больничного гроба лежали два листа пальмы латании и еще какие-то ветки комнатных цветов; Алина — монументальная, в шубе, в тяжелой шали на
плечах — шла, упираясь подбородком в грудь; ветер трепал ее каштановые волосы; она часто, резким жестом руки касалась гроба, точно
толкая его вперед, и, спотыкаясь о камни мостовой,
толкала Макарова; он шагал, глядя вверх и вдаль, его ботинки стучали по камням особенно отчетливо.
За спиною Самгина,
толкнув его вперед, хрипло рявкнула женщина, раздалось тихое ругательство, удар по мягкому, а Самгин очарованно смотрел, как передовой солдат и еще двое, приложив ружья к
плечам, начали стрелять. Сначала упал, высоко взмахнув ногою, человек, бежавший на Воздвиженку, за ним, подогнув колени, грузно свалился старик и пополз, шлепая палкой по камням, упираясь рукой в мостовую; мохнатая шапка свалилась с него, и Самгин узнал: это — Дьякон.
Варвара,
толкнув его
плечом, спросила...
Самгин, не желая, чтоб Судаков узнал его, вскочил на подножку вагона, искоса, через
плечо взглянул на подходившего Судакова, а тот обеими руками вдруг быстро коснулся
плеча и бока жандарма,
толкнул его; жандарм отскочил, громко охнул, но крик его был заглушен свистками и шипением паровоза, — он тяжело вкатился на соседние рельсы и двумя пучками красноватых лучей отрезал жандарма от Судакова, который, вскочив на подножку, ткнул Самгина в бок чем-то твердым.
Двойник молчал,
толкая Самгина
плечом в ямы и рытвины дороги,
толкая на деревья, — он так мешал идти, что Клим тоже
толкнул его; тогда он свалился под ноги Клима, обнял их и дико закричал.
— Да перестань ты, господи боже мой! — тревожно уговаривала женщина,
толкая мужа кулаком в
плечо и бок. — Отвяжитесь вы от него, господин, что это вы дразните! — закричала и она, обращаясь к ветеринару, который, не переставая хохотать, вытирал слезившиеся глаза.
Говорил он вполголоса, но все-таки было неприятно, что он говорит в таком тоне при белобрысом, остроглазом официанте. Вот он
толкает его пальцами в
плечо...
Но смеялась только высокая, тощая дама, обвешанная с
плеч до колен разнообразными пакетами, с чемоданом в одной руке, несессером в другой; смеялась она визгливо, напряженно, из любезности; ей было очень неудобно идти, ее
толкали больше, чем других, и, прерывая смех свой, она тревожно кричала шутникам...
Хотелось расспросить подробно, но Долганов не давал места вопросам; покачиваясь на длинных ногах,
толкал его
плечом и хрипел отрывисто...
— Пусти, дурак, — тоже негромко пробормотала Дуняша,
толкнула его
плечом. — Ничего не понимают, — прибавила она, протаскивая Самгина в дверь. В комнате у окна стоял человек в белом с сигарой в зубах, другой, в черном, с галунами, сидел верхом на стуле, он строго спросил...
Покачиваясь, он
толкал Самгина теплым, мягким
плечом.
— Отлично, — сказал Самгин. Наконец пред ним открывалась возможность поговорить о Марине. Он взглянул на Бердникова, тот усмехнулся, сморщил лицо и,
толкая его
плечом, спросил...
— Не кричите, Безбедов, — сказал Тагильский, подходя к нему. Безбедов, прихрамывая, бросился к двери,
толкнул ее
плечом, дверь отворилась, на пороге встал помощник начальника, за
плечом его возвышалось седоусое лицо надзирателя.
Затем некоторое время назойливо барабанил дождь по кожаному верху экипажа, журчала вода, стекая с крыш, хлюпали в лужах резиновые шины, экипаж встряхивало на выбоинах мостовой, сосед
толкал Самгина
плечом, извозчик покрикивал...
Только что прошел обильный дождь, холодный ветер, предвестник осени, гнал клочья черных облаков, среди них ныряла ущербленная луна, освещая на секунды мостовую, жирно блестел булыжник, тускло, точно оловянные, поблескивали стекла окон, и все вокруг как будто подмигивало. Самгина обогнали два человека, один из них шел точно в хомуте, на
плече его сверкала медная труба — бас, другой, согнувшись, сунув руки в карманы, прижимал под мышкой маленький черный ящик,
толкнув Самгина, он пробормотал...
К рыжебородому подошел какой-то толстый и увел за собой. Пьяный юноша исчез, к даме подошел высокий, худощавый, носатый, с бледным лицом, с пенсне, с прозрачной бородкой неопределенной окраски, он
толкал в
плечо румянощекую девушку, с толстой косой золотистых волос.
Самгина
толкала, наваливаясь на его
плечо, большая толстая женщина в рыжей кожаной куртке с красным крестом на груди, в рыжем берете на голове; держа на коленях обеими руками маленький чемодан, перекатывая голову по спинке дивана, посвистывая носом, она спала, ее грузное тело рыхло колебалось, прыжки вагона будили ее, и, просыпаясь, она жалобно вполголоса бормотала...
Кошмарное знакомство становилось все теснее и тяжелей. Поручик Петров сидел
плечо в
плечо с Климом Самгиным, хлопал его ладонью по колену,
толкал его локтем,
плечом, радовался чему-то, и Самгин убеждался, что рядом с ним — человек ненормальный, невменяемый. Его узенькие, монгольские глаза как-то неестественно прыгали в глазницах и сверкали, точно рыбья чешуя. Самгин вспомнил поручика Трифонова, тот был менее опасен, простодушнее этого.
Человек в перчатках разорвал правую, резким движением вынул платок, вытер мокрое лицо и, пробираясь к дверям во дворец, полез на людей, как слепой. Он
толкнул Самгина
плечом, но не извинился, лицо у него костистое, в темной бородке, он глубоко закусил нижнюю губу, а верхняя вздернулась, обнажив неровные, крупные зубы.
— Викентьев! — бормотал солдат, не переставая ковырять пулемет и
толкая ногою в
плечо спящего, — проснись, дьявол! Эй, где ключик?