Неточные совпадения
В кухне
на полу, пред большим тазом, сидел голый Диомидов, прижав левую руку ко груди, поддерживая ее правой. С мокрых
волос его текла вода, и казалось, что он
тает, разлагается. Его очень белая кожа была выпачкана калом, покрыта синяками, изорвана ссадинами. Неверным жестом правой руки он зачерпнул горсть воды, плеснул ее
на лицо себе,
на опухший глаз; вода потекла по груди, не смывая с нее темных пятен.
Длинный, тощий, с остатками черных, с проседью, курчавых и, видимо, жестких
волос на желтом черепе, в форме дыни, с бородкой клином, горбоносый, он говорил неутомимо, взмахивая густыми бровями, такие же густые усы быстро шевелились над нижней, очень толстой губой, сияли и
таяли влажные, точно смазанные маслом, темные глаза. Заметив, что сын не очень легко владеет языком Франции, мать заботливо подсказывала сыну слова, переводила фразы и этим еще более стесняла его.
Неточные совпадения
Мать, полуголая, в красной юбке, стоит
на коленях, зачесывая длинные мягкие
волосы отца со лба
на затылок черной гребенкой, которой я любил перепиливать корки арбузов; мать непрерывно говорит что-то густым, хрипящим голосом, ее серые глаза опухли и словно
тают, стекая крупными каплями слез.
Так делал он, когда просыпался по воскресеньям, после обеда. Но он не вставал, всё
таял. Солнце уже отошло от него, светлые полосы укоротились и лежали только
на подоконниках. Весь он потемнел, уже не шевелил пальцами, и пена
на губах исчезла. За теменем и около ушей его торчали три свечи, помахивая золотыми кисточками, освещая лохматые, досиня черные
волосы, желтые зайчики дрожали
на смуглых щеках, светился кончик острого носа и розовые губы.
Кожемякин не спал по ночам, от бессонницы болела голова,
на висках у него явились серебряные
волосы. Тело, полное болью неудовлетворённого желания, всё сильнее разгоравшегося, словно
таяло, щеки осунулись, уставшие глаза смотрели рассеянно и беспомощно. Как сквозь туман, он видел сочувствующие взгляды Шакира и Натальи, видел, как усмехаются рабочие, знал, что по городу ходит дрянной, обидный для него и постоялки слух, и внутренне отмахивался ото всего:
Колебались в отблесках огней стены домов, изо всех окон смотрели головы детей, женщин, девушек — яркие пятна праздничных одежд расцвели, как огромные цветы, а мадонна, облитая серебром, как будто горела и
таяла, стоя между Иоанном и Христом, — у нее большое розовое и белое лицо, с огромными глазами, мелко завитые, золотые
волосы на голове, точно корона, двумя пышными потоками они падают
на плечи ее.
Я растер его водкой с уксусом, он заснул с неясной улыбкой
на лице, оклеенном мучной пылью, курчавые
волосы прилипли к вискам, весь он как будто
таял, и грудь его едва вздымалась под рубахой, — грязной, полуистлевшей, испачканной комьями присохшего теста.