Неточные совпадения
Небольшого роста, угловатый,
с рыжей, расколотой надвое бородкой и медного цвета волосами до плеч, учитель смотрел на все очень пристально и как бы издалека.
Культурность
небольшой кучки людей, именующих себя «солью земли», «рыцарями духа» и так далее, выражается лишь в том, что они не ругаются вслух матерно и
с иронией говорят о ватерклозете.
Он и Елизавета Спивак запели незнакомый Климу дуэт, маленький музыкант отлично аккомпанировал. Музыка всегда успокаивала Самгина, точнее — она опустошала его, изгоняя все думы и чувствования; слушая музыку, он ощущал только ласковую грусть. Дама пела вдохновенно,
небольшим, но очень выработанным сопрано, ее лицо потеряло сходство
с лицом кошки, облагородилось печалью, стройная фигура стала еще выше и тоньше. Кутузов пел очень красивым баритоном, легко и умело. Особенно трогательно они спели финал...
Вдруг на опушке леса из-за
небольшого бугра показался огромным мухомором красный зонтик, какого не было у Лидии и Алины, затем под зонтиком Клим увидел узкую спину женщины в желтой кофте и обнаженную,
с растрепанными волосами, острую голову Лютова.
Ему протянули несколько шапок, он взял две из них, положил их на голову себе близко ко лбу и, придерживая рукой, припал на колено. Пятеро мужиков, подняв
с земли
небольшой колокол, накрыли им голову кузнеца так, что края легли ему на шапки и на плечи, куда баба положила свернутый передник. Кузнец закачался, отрывая колено от земли, встал и тихо, широкими шагами пошел ко входу на колокольню, пятеро мужиков провожали его, идя попарно.
— Самгин, земляк мой и друг детства! — вскричала она, вводя Клима в пустоватую комнату
с крашеным и покосившимся к окнам полом. Из дыма поднялся
небольшой человек, торопливо схватил руку Самгина и, дергая ее в разные стороны, тихо, виновато сказал...
Пузатый комод и на нем трюмо в форме лиры, три неуклюжих стула, старенькое на низких ножках кресло у стола, под окном, — вот и вся обстановка комнаты. Оклеенные белыми обоями стены холодны и голы, только против кровати — темный квадрат
небольшой фотографии: гладкое, как пустота, море, корма баркаса и на ней, обнявшись, стоят Лидия
с Алиной.
Сам писатель тоже
небольшого роста, плотненький,
с дурной кожей на лице,
с черноватой, негустой бородкой и недобрыми глазами.
Через минуту оттуда важно выступил
небольшой человечек
с растрепанной бородкой и серым, незначительным лицом. Он был одет в женскую ватную кофту, на ногах, по колено, валяные сапоги, серые волосы на его голове были смазаны маслом и лежали гладко. В одной руке он держал узенькую и длинную книгу из тех, которыми пользуются лавочники для записи долгов. Подойдя к столу, он сказал дьякону...
Игрушки и машины, колокола и экипажи, работы ювелиров и рояли, цветистый казанский сафьян, такой ласковый на ощупь, горы сахара, огромные кучи пеньковых веревок и просмоленных канатов, часовня, построенная из стеариновых свеч, изумительной красоты меха Сорокоумовского и железо
с Урала, кладки ароматного мыла, отлично дубленные кожи, изделия из щетины — пред этими грудами неисчислимых богатств собирались
небольшие группы людей и, глядя на грандиозный труд своей родины, несколько смущали Самгина, охлаждая молчанием своим его повышенное настроение.
Он смотрел на маленького в сравнении
с ним царя и таких же
небольших министров, озабоченно оттопырив губы, спрятав глаза под буграми бровей, смотрел на них и на золотые часы, таявшие в руке его.
Пред ними подскакивал и качался на тонких ножках защитник,
небольшой человек
с выпученным животом и седым коком на лысоватой голове; он был похож на петуха и обладал раздражающе звонким голосом.
В чистеньком городке, на тихой, широкой улице
с красивым бульваром посредине, против ресторана, на веранде которого, среди цветов, играл струнный оркестр, дверь солидного, но
небольшого дома, сложенного из гранита, открыла Самгину плоскогрудая, коренастая женщина в сером платье и, молча выслушав его объяснения, провела в полутемную комнату, где на широком диване у открытого, но заставленного окна полулежал Иван Акимович Самгин.
В столовой, у стола, сидел другой офицер,
небольшого роста,
с темным лицом, остроносый, лысоватый, в седой щетине на черепе и верхней губе, человек очень пехотного вида; мундир его вздулся на спине горбом, воротник наехал на затылок. Он перелистывал тетрадки и, когда вошел Клим, спросил, взглянув на него плоскими глазами...
Пока он рассказывал, Самгин присмотрелся и увидал, что по деревне двигается на околицу к запасному магазину густая толпа мужиков, баб, детей, — двигается не очень шумно, а
с каким-то урчащим гулом; впереди шагал
небольшой, широкоплечий мужик
с толстым пучком веревки на плече.
У нее была очень милая манера говорить о «добрых» людях и «светлых» явлениях приглушенным голосом; как будто она рассказывала о маленьких тайнах, за которыми скрыта единая, великая, и в ней — объяснения всех
небольших тайн. Иногда он слышал в ее рассказах нечто совпадавшее
с поэзией буден старичка Козлова. Но все это было несущественно и не мешало ему привыкать к женщине
с быстротой, даже изумлявшей его.
Самгин пил чай, незаметно рассматривая знакомое, но очень потемневшее лицо,
с черной эспаньолкой и
небольшими усами. В этом лице явилось что-то аскетическое и еврейское, но глаза не изменились, в них, как раньше, светился неприятно острый огонек.
Дальше пол был, видимо, приподнят, и за двумя столами, составленными вместе, сидели лицом к Самгину люди солидные, прилично одетые, а пред столами бегал
небольшой попик, черноволосый,
с черненьким лицом, бегал, размахивая, по очереди, то правой, то левой рукой, теребя ворот коричневой рясы, откидывая волосы ладонями, наклоняясь к людям, точно желая прыгнуть на них; они кричали ему...
Самгин окончательно почувствовал себя участником важнейшего исторического события, — именно участником, а не свидетелем, — после сцены, внезапно разыгравшейся у входа в Дворянскую улицу. Откуда-то сбоку в основную массу толпы влилась
небольшая группа, человек сто молодежи, впереди шел остролицый человек со светлой бородкой и скромно одетая женщина, похожая на учительницу; человек
с бородкой вдруг как-то непонятно разогнулся, вырос и взмахнул красным флагом на коротенькой палке.
Сопровождавший Гапона
небольшой, неразличимый человечек поднял
с пола пальто, положил его на стул, сел на пальто и успокоительно сказал...
— Напишите
небольшую статейку фактического характера, — предложила Спивак, очень бледная, покусывая губы и как-то бесцельно переходя
с места на место.
Пришел длинный и длинноволосый молодой человек
с шишкой на лбу,
с красным, пышным галстуком на тонкой шее; галстук, закрывая подбородок, сокращал, а пряди темных, прямых волос уродливо суживали это странно-желтое лицо, на котором широкий нос казался чужим. Глаза у него были
небольшие, кругленькие, говоря, он сладостно мигал и улыбался снисходительно.
Самгин снимал и вновь надевал очки, наблюдая этот странный бой, очень похожий на игру расшалившихся детей, видел, как бешено мечутся испуганные лошади, как всадники хлещут их нагайками, а
с панели
небольшая группа солдат грозит ружьями в небо и целится на крышу.
И, как всякий человек в темноте, Самгин
с неприятной остротою ощущал свою реальность. Люди шли очень быстро,
небольшими группами, и, должно быть, одни из них знали, куда они идут, другие шли, как заплутавшиеся, — уже раза два Самгин заметил, что, свернув за угол в переулок, они тотчас возвращались назад. Он тоже невольно следовал их примеру. Его обогнала
небольшая группа, человек пять; один из них курил, папироса вспыхивала часто, как бы в такт шагам; женский голос спросил тоном обиды...
— Голос у тебя
небольшой и его ненадолго хватит. Среда артистов — это среда людей, избалованных публикой, невежественных,
с упрощенной моралью, разнузданных. Кое-что от них — например, от Алины — может быть, уже заразило и тебя.
Белые двери привели в
небольшую комнату
с окнами на улицу и в сад. Здесь жила женщина. В углу, в цветах, помещалось на мольберте большое зеркало без рамы, — его сверху обнимал коричневыми лапами деревянный дракон. У стола — три глубоких кресла, за дверью — широкая тахта со множеством разноцветных подушек, над нею, на стене, — дорогой шелковый ковер, дальше — шкаф, тесно набитый книгами, рядом
с ним — хорошая копия
с картины Нестерова «У колдуна».
— Вот и Отрадное видать, — сказал кучер, показывая кнутовищем вдаль, на холм: там, прижимаясь к
небольшой березовой роще, возвышался желтый дом
с колоннами, — таких домов Самгин видел не менее десятка вокруг Москвы, о десятках таких домов читал.
Там слышен был железный шум пролетки; высунулась из-за угла, мотаясь, голова лошади, танцевали ее передние ноги; каркающий крик повторился еще два раза, выбежал человек в сером пальто, в фуражке, нахлобученной на бородатое лицо, — в одной его руке блестело что-то металлическое, в другой болтался
небольшой ковровый саквояж; человек этот невероятно быстро очутился около Самгина, толкнул его и прыгнул
с панели в дверь полуподвального помещения
с новенькой вывеской над нею...
Рядом
с коляской, обгоняя ее со стороны Бердникова, шагала, играя удилами, танцуя,
небольшая белая лошадь,
с пышной, длинной, почти до копыт, гривой; ее запрягли в игрушечную коробку на двух высоких колесах, покрытую сияющим лаком цвета сирени; в коробке сидела, туго натянув белые вожжи, маленькая пышная смуглолицая женщина
с темными глазами и ярко накрашенным ртом.
Явилась крупная чернобровая женщина, в белой полупрозрачной блузке,
с грудями, как два маленькие арбуза, и чрезмерно ласковой улыбкой на подкрашенном лице, — особенно подчеркнуты были на нем ядовито красные губы. В руках, обнаженных по локоть, она несла на подносе чайную посуду, бутылки, вазы, за нею следовал курчавый усатенький человечек, толстогубый, точно негр; казалось, что его смуглое лицо было очень темным, но выцвело. Он внес
небольшой серебряный самовар. Бердников командовал по-французски...
Он сел, открыл на коленях у себя
небольшой ручной чемодан, очень изящный,
с уголками оксидированного серебра. В нем — несессер, в сумке верхней его крышки — дорогой портфель, в портфеле какие-то бумаги, а в одном из его отделений девять сторублевок, он сунул сторублевки во внутренний карман пиджака, а на их место положил 73 рубля. Все это он делал машинально, не оценивая: нужно или не нужно делать так? Делал и думал...
На стенах приятно пестрели
небольшие яркие этюды маслом,
с одного из них смотрело, прищурясь, толстогубое бритое лицо, смотрело, как бы спрашивая о чем-то.
В углу комнаты — за столом — сидят двое: известный профессор
с фамилией, похожей на греческую, — лекции его Самгин слушал, но трудную фамилию вспомнить не мог; рядом
с ним длинный, сухолицый человек
с баками, похожий на англичанина, из тех, какими изображают англичан карикатуристы. Держась одной рукой за стол, а другой за пуговицу пиджака, стоит
небольшой растрепанный человечек и, покашливая, жидким голосом говорит...
Перешли в большую комнату, ее освещали белым огнем две спиртовые лампы, поставленные на стол среди многочисленных тарелок, блюд, бутылок. Денисов взял Самгина за плечо и подвинул к
небольшой, толстенькой женщине в красном платье
с черными бантиками на нем.
Около эстрады стоял,
с бокалом в руке, депутат Думы Воляй-Марков, прозванный Медным Всадником за его сходство
с царем Петром, — стоял и, пронзая пальцем воздух над плечом своим, говорил что-то, но слышно было не его слова, а слова человечка,
небольшого, рядом
с Марковым.
Встал какой-то
небольшого роста плотный человек
с круглым, добродушным лицом,
с растрепанной головой, одетый в черную суконную рубаху, в сапогах до колен, — проходя мимо Самгина, он звонко сказал...
Город уже проснулся, трещит,
с недостроенного дома снимают леса, возвращается
с работы пожарная команда, измятые, мокрые гасители огня равнодушно смотрят на людей, которых учат ходить по земле плечо в плечо друг
с другом, из-за угла выехал верхом на пестром коне офицер, за ним, перерезав дорогу пожарным, громыхая железом, поползли
небольшие пушки, явились солдаты в железных шлемах и прошла
небольшая толпа разнообразно одетых людей, впереди ее чернобородый великан нес икону, а рядом
с ним подросток тащил на плече, как ружье, палку
с национальным флагом.
Это говорил высоким, но тусклым голосом щегольски одетый человек
небольшого роста, черные волосы его зачесаны на затылок, обнажая угловатый высокий лоб, темные глаза в глубоких глазницах, желтоватую кожу щек, тонкогубый рот
с черненькими полосками сбритых усов и острый подбородок.