Неточные совпадения
Клим взглянул на некрасивую девочку неодобрительно, он
стал замечать, что Люба
умнеет, и это было почему-то неприятно. Но ему очень нравилось наблюдать, что Дронов
становится менее самонадеян и уныние выступает на его исхудавшем, озабоченном лице. К его взвизгивающим вопросам примешивалась теперь нота раздражения, и он слишком долго и громко хохотал, когда Макаров, объясняя ему что-то, пошутил...
Когда он хмурился, сдвигал негустые брови, лицо
становилось интересней и
умней.
Все чаще Клим думал, что Нехаева образованнее и
умнее всех в этой компании, но это, не сближая его с девушкой, возбуждало в нем опасение, что Нехаева поймет в нем то, чего ей не нужно понимать, и
станет говорить с ним так же снисходительно, небрежно или досадливо, как она говорит с Дмитрием.
— Ты —
умный, но — чего-то не понимаешь. Непонимающие нравятся мне больше понимающих, но ты… У тебя это не так. Ты хорошо критикуешь, но это
стало твоим ремеслом. С тобою — скучно. Я думаю, что и тебе тоже скоро
станет скучно.
«Осенние листья», — мысленно повторял Клим, наблюдая непонятных ему людей и находя, что они сдвинуты чем-то со своих естественных позиций. Каждый из них, для того чтоб быть более ясным, требовал каких-то добавлений, исправлений. И таких людей мелькало пред ним все больше.
Становилось совершенно нестерпимо топтаться в хороводе излишне и утомительно
умных.
— Сына и отца, обоих, — поправил дядя Миша, подняв палец. — С сыном я во Владимире в тюрьме сидел.
Умный был паренек, но — нетерпим и заносчив. Философствовал излишне… как все семинаристы. Отец же обыкновенный неудачник духовного звания и алкоголик. Такие, как он, на конце дней
становятся странниками, бродягами по монастырям, питаются от богобоязненных купчих и сеют в народе различную ерунду.
«Да, она
умнеет», — еще раз подумал Самгин и приласкал ее. Сознание своего превосходства над людями иногда возвышалось у Клима до желания быть великодушным с ними. В такие минуты он
стал говорить с Никоновой ласково, даже пытался вызвать ее на откровенность; хотя это желание разбудила в нем Варвара, она
стала относиться к новой знакомой очень приветливо, но как бы испытующе. На вопрос Клима «почему?» — она ответила...
После каждого доклада он чувствовал себя
умнее, значительней и чувствовал, что чем более красиво рисует он все то, что видел, — тем менее страшным
становится оно для него.
Самгин был уверен, что настроением Безбедова живут сотни тысяч людей — более
умных, чем этот голубятник, и нарочно, из антипатии к нему, для того, чтоб еще раз убедиться в его глупости,
стал расспрашивать его: что же он думает? Но Безбедов побагровел, лицо его вспухло, белые глаза свирепо выкатились; встряхивая головой, растирая ладонью горло, он спросил...
— Понятней для меня ты не
стала, — пробормотал Самгин с досадой, но и с печалью. — Такая
умная, красивая. Подавляюще красивая…
— Знаешь, Клим Иванович, огромно количество людей униженных и оскорбленных. Огромно и все растет. Они — не по Достоевскому, а как будто уже по [Марксу…] [Ницше]И
становятся все
умнее.
«Обиделся, — решил Самгин, погасив огонь. — Он
стал интереснее и, кажется,
умней. Но все-таки напрасно я допустил его говорить со мною на “ты”».
Итак, все мое детское общество, кроме приезжавших иногда маленьких гостей Княжевичей и Мансуровых, с которыми мы очень много играли и резвились, ограничивалось обществом моей милой сестрицы, которая,
становясь умнее с каждым днем, могла уже более разделять все мои наклонности, впечатления и забавы.
Одних скоро обличали, или, лучше сказать, они сами решались изменять политику своих действий, и арестант, прокуролесив два-три дня, вдруг ни с того ни с сего
становился умным, утихал и мрачно начинал проситься на выписку.
Неточные совпадения
Задумались головотяпы: надул курицын сын рукосуй! Сказывал, нет этого князя глупее — ан он
умный! Однако воротились домой и опять
стали сами собой устраиваться. Под дождем онучи сушили, на сосну Москву смотреть лазили. И все нет как нет порядку, да и полно. Тогда надоумил всех Пётра Комар.
— И мне то же говорит муж, но я не верю, — сказала княгиня Мягкая. — Если бы мужья наши не говорили, мы бы видели то, что есть, а Алексей Александрович, по моему, просто глуп. Я шопотом говорю это… Не правда ли, как всё ясно делается? Прежде, когда мне велели находить его
умным, я всё искала и находила, что я сама глупа, не видя его ума; а как только я сказала: он глуп, но шопотом, — всё так ясно
стало, не правда ли?
Он, этот
умный и тонкий в служебных делах человек, не понимал всего безумия такого отношения к жене. Он не понимал этого, потому что ему было слишком страшно понять свое настоящее положение, и он в душе своей закрыл, запер и запечатал тот ящик, в котором у него находились его чувства к семье, т. е. к жене и сыну. Он, внимательный отец, с конца этой зимы
стал особенно холоден к сыну и имел к нему то же подтрунивающее отношение, как и к желе. «А! молодой человек!» обращался он к нему.
Но княгиня Бетси терпеть не могла этого тона его, sneering, [насмешливого,] как она называла это, и, как
умная хозяйка, тотчас же навела его на серьезный разговор об общей воинской повинности. Алексей Александрович тотчас же увлекся разговором и
стал защищать уже серьезно новый указ пред княгиней Бетси, которая нападала на него.
И Левин
стал осторожно, как бы ощупывая почву, излагать свой взгляд. Он знал, что Метров написал
статью против общепринятого политико-экономического учения, но до какой степени он мог надеяться на сочувствие в нем к своим новым взглядам, он не знал и не мог догадаться по
умному и спокойному лицу ученого.