Неточные совпадения
— Требуем! — неистово
кричал сосед Клима, светловолосый, красивенький второкурсник. Толкнув Самгина локтем, он спросил...
— Преступные ошибки самозваных вождей! —
крикнул сосед Самгина, плотный человек с черной бородкой, в пенсне на горбатом носу.
Вагон встряхивало, качало, шипел паровоз,
кричали люди; невидимый в темноте
сосед Клима сорвал занавеску с окна, обнажив светло-голубой квадрат неба и две звезды на нем; Самгин зажег спичку и увидел пред собою широкую спину, мясистую шею, жирный затылок; обладатель этих достоинств, прижав лоб свой к стеклу, говорил вызывающим тоном...
— Вот —
соседи мои и знакомые не говорят мне, что я не так живу, а дети, наверное, сказали бы. Ты слышишь, как в наши дни дети-то
кричат отцам — не так, все — не так! А как марксисты народников зачеркивали? Ну — это политика! А декаденты? Это уж — быт, декаденты-то! Они уж отцам
кричат: не в таких домах живете, не на тех стульях сидите, книги читаете не те! И заметно, что у родителей-атеистов дети — церковники…
Неточные совпадения
Обалдуй бросился ему на шею и начал душить его своими длинными, костлявыми руками; на жирном лице Николая Иваныча выступила краска, и он словно помолодел; Яков, как сумасшедший,
закричал: «Молодец, молодец!» — даже мой
сосед, мужик в изорванной свите, не вытерпел и, ударив кулаком по столу, воскликнул: «А-га! хорошо, черт побери, хорошо!» — и с решительностью плюнул в сторону.
Юрко, посреди сих взаимных поклонов,
закричал, обратись к своему
соседу: «Что же? пей, батюшка, за здоровье своих мертвецов».
Вдова начала громко жаловаться на судьбу. Все у них при покойном муже было: и чай, и ром, и вино, и закуски… А лошади какие были, особливо тройка одна! Эту тройку покойный муж целых два года подбирал и наконец в именины подарил ей… Она сама, бывало, и правит ею. Соберутся
соседи, заложат тележку, сядет человека четыре кавалеров, кто прямо, кто сбоку, и поедут кататься. Шибко-шибко. Кавалеры, бывало, трусят,
кричат: «Тише, Калерия Степановна, тише!» — а она нарочно все шибче да шибче…
Происшествие это случилось у всех на знати. И странное дело! — тем же самым
соседям, которые по поводу Улитиных истязаний
кричали: «Каторги на него, изверга, мало!» — вдруг стало обидно за Николая Абрамыча.
Раз кто-то
крикнул во дворе: «Ведут!..» Поднялась кутерьма, прислуга выбегала из кухни, бежали горничные, конюха, бежали
соседи из переулка, а на перекрестке гремели барабаны и слышался гул. Мы с братом тоже побежали… Но оказалось, что это везли для казни на высокой телеге арестанта…