Неточные совпадения
— Это — глупо, милый. Это глупо, — повторила она и задумалась, гладя его щеку легкой, душистой
рукой. Клим замолчал, ожидая, что она скажет: «Я люблю тебя», — но она не успела сделать этого, пришел Варавка, держа себя за бороду,
сел на постель, шутливо говоря...
Одетый в подобие кадетской курточки, сшитой из мешочного полотна, Иноков молча здоровался и
садился почему-то всегда неуютно, выдвигая стул
на средину комнаты. Сидел, слушая музыку, и строгим взглядом осматривал вещи, как бы считая их. Когда он поднимал
руку, чтоб поправить плохо причесанные волосы, Клим читал
на боку его курточки полусмытое синее клеймо: «Первый сорт. Паровая мельница Я. Башкирова».
Лидия
села в кресло, закинув ногу
на ногу, сложив
руки на груди, и как-то неловко тотчас же начала рассказывать о поездке по Волге, Кавказу, по морю из Батума в Крым. Говорила она, как будто торопясь дать отчет о своих впечатлениях или вспоминая прочитанное ею неинтересное описание пароходов, городов, дорог. И лишь изредка вставляла несколько слов, которые Клим принимал как ее слова.
Сел к столу, потирая
руки, покусывая губы. Сказал горничной, какое принести вино, и, растирая темные волосы
на щеках, затрещал, заговорил...
Пришла Лидия, держась
руками за виски, молча
села у окна. Клим спросил: что нашел доктор? Лидия посмотрела
на него непонимающим взглядом; от синих теней в глазницах ее глаза стали светлее. Клим повторил вопрос.
— Здравствуй, — сказала она тихо и безрадостно, в темных глазах ее Клим заметил только усталость. Целуя
руку ее, он пытливо взглянул
на живот, но фигура Лидии была девически тонка и стройна. В сани извозчика она
села с Алиной, Самгин, несколько обиженный встречей и растерявшийся, поехал отдельно, нагруженный картонками, озабоченный тем, чтоб не растерять их.
Самгин чувствовал себя неловко, Лидия
села на диван, поджав под себя ноги, держа чашку в
руках и молча, вспоминающими глазами, как-то бесцеремонно рассматривала его.
Плясать кончили, публика неистово кричала, аплодировала, китаец, взяв русалку под
руку, вел ее в буфет, где тоже орали, как
на базаре, китаец заглядывал в лицо Варвары, шептал ей что-то, лицо его нелепо расширялось, таяло, улыбался он так, что уши передвинулись к затылку. Самгин отошел в угол,
сел там и, сняв маску, спрятал ее в карман.
На руке своей Клим ощутил слезы. Глаза Варвары неестественно дрожали, казалось — они выпрыгнут из глазниц. Лучше бы она закрыла их. Самгин вышел в темную столовую, взял с буфета еще не совсем остывший самовар, поставил его у кровати Варвары и, не взглянув
на нее, снова ушел в столовую,
сел у двери.
Он вошел не сразу. Варвара успела лечь в постель, лежала она вверх лицом, щеки ее опали, нос заострился; за несколько минут до этой она была согнутая, жалкая и маленькая, а теперь неестественно вытянулась, плоская, и лицо у нее пугающе строго. Самгин
сел на стул у кровати и, гладя ее
руку от плеча к локтю, зашептал слова, которые казались ему чужими...
Она тотчас пришла. В сером платье без талии, очень высокая и тонкая, в пышной шапке коротко остриженных волос, она была значительно моложе того, как показалась
на улице. Но капризное лицо ее все-таки сильно изменилось,
на нем застыла какая-то благочестивая мина, и это делало Лидию похожей
на английскую гувернантку, девицу, которая уже потеряла надежду выйти замуж. Она
села на кровать в ногах мужа, взяла рецепт из его
рук, сказав...
Один из штатских, тощий, со сплюснутым лицом и широким носом,
сел рядом с Самгиным, взял его портфель, взвесил
на руке и, положив портфель в сетку, протяжно, воющим звуком, зевнул. Старичок с медалью заволновался, суетливо закрыл окно, задернул занавеску, а усатый спросил гулко...
Он отошел к столу, накапал лекарства в стакан, дал Климу выпить, потом налил себе чаю и, держа стакан в
руках, неловко
сел на стул у постели.
— Брагин, — назвал он себя Климу, пощупав
руку его очень холодными пальцами, осторожно, плотно
сел на стул и пророчески посоветовал...
Широко открылась дверь, вошел Лютов с танцующей свечкой в
руке, путаясь в распахнутом китайском халате; поставил свечку
на комод,
сел на ручку кресла, но покачнулся и, съехав
на сиденье, матерно выругался.
Возвратясь в столовую, Клим уныло подошел к окну. В красноватом небе летала стая галок.
На улице — пусто. Пробежал студент с винтовкой в
руке. Кошка вылезла из подворотни. Белая с черным. Самгин
сел к столу, налил стакан чаю. Где-то внутри себя, очень глубоко, он ощущал как бы опухоль: не болезненная, но тяжелая, она росла. Вскрывать ее словами — не хотелось.
Жандарм тяжело поднял
руку, отдавая честь, и пошел прочь, покачиваясь, обер тоже отправился за ним, а поручик, схватив Самгина за
руку, втащил его в купе, толкнул
на диван и, закрыв дверь, похохатывая,
сел против Клима — колено в колено.
— Ой, как тебя ушибло!
На, выпей скорее… И возьми-ко себя в
руки… Хорошо, что болвана Мишки нет, побежал туда, а то бы… Он с фантазией. Ну, довольно, Клим,
сядь!
Он
сел пить кофе против зеркала и в непонятной глубине его видел свое очень истощенное, бледное лицо, а за плечом своим — большую, широколобую голову, в светлых клочьях волос, похожих
на хлопья кудели; голова низко наклонилась над столом, пухлая красная
рука работала вилкой в тарелке, таская в рот куски жареного мяса. Очень противная
рука.
Освобождать лицо из крепких ее ладоней не хотелось, хотя было неудобно сидеть, выгнув шею, и необыкновенно смущал блеск ее глаз. Ни одна из женщин не обращалась с ним так, и он не помнил, смотрела ли
на него когда-либо Варвара таким волнующим взглядом. Она отняла
руки от лица его,
села рядом и, поправив прическу свою, повторила...
Комната вдруг налилась синим светом, коротко и сухо грохнул гром, — Безбедов
сел на стул, махнув
рукою...
Самгину показалось, что она хочет
сесть на колени его, — он пошевелился в кресле,
сел покрепче, но в магазине брякнул звонок. Марина вышла из комнаты и через минуту воротилась с письмами в
руке; одно из них, довольно толстое, взвесила
на ладони и, небрежно бросив
на диван, сказала...
Кивнув головой, Самгин осторожно прошел в комнату, отвратительно пустую, вся мебель сдвинута в один угол. Он
сел на пыльный диван, погладил ладонями лицо,
руки дрожали, а пред глазами как бы стояло в воздухе обнаженное тело женщины, гордой своей красотой. Трудно было представить, что она умерла.
Против Самгина лежал вверх лицом, закрыв глаза, длинноногий человек, с рыжей, остренькой бородкой, лежал сунув
руки под затылок себе. Крик Пыльникова разбудил его, он сбросил ноги
на пол,
сел и, посмотрев испуганно голубыми глазами в лицо Самгина, торопливо вышел в коридор, точно спешил
на помощь кому-то.
Она величественно отошла в угол комнаты, украшенный множеством икон и тремя лампадами,
села к столу,
на нем буйно кипел самовар, исходя обильным паром, блестела посуда, комнату наполнял запах лампадного масла, сдобного теста и меда. Самгин с удовольствием присел к столу, обнял ладонями горячий стакан чая. Со стены, сквозь запотевшее стекло,
на него смотрело лицо бородатого царя Александра Третьего, а под ним картинка: овечье стадо пасет благообразный Христос, с длинной палкой в
руке.
Затем он подумал, что Варвара довольно широко, но не очень удачно тратила деньги
на украшение своего жилища. Слишком много мелочи, вазочек, фигурок из фарфора, коробочек. Вот и традиционные семь слонов из кости, из черного дерева, один — из топаза. Самгин
сел к маленькому столику с кривыми позолоченными ножками, взял в
руки маленького топазового слона и вспомнил о семерке авторов сборника «Вехи».
— Прошу оставить меня в покое, — тоже крикнул Тагильский,
садясь к столу, раздвигая
руками посуду. Самгин заметил, что
руки у него дрожат. Толстый офицер с седой бородкой
на опухшем лице, с орденами
на шее и
на груди, строго сказал...
— Воинов, — глубоким басом, неохотно назвал себя лысый; пожимая его холодную жесткую
руку, Самгин видел над своим лицом круглые, воловьи глаза, странные глаза, прикрытые синеватым туманом, тусклый взгляд их был сосредоточен
на конце хрящеватого, длинного носа. Он согнулся пополам,
сел и так осторожно вытянул длинные ноги, точно боялся, что они оторвутся.
На узких его плечах френч,
на ногах — галифе, толстые спортивные чулки и уродливые ботинки с толстой подошвой.