Неточные совпадения
Приземистые, однообразно желтые
ряды ее каменных лавок, открыв широкие пасти
дверей, показывали в пещерном сумраке груды разнообразно обработанных металлов, груды полотен, ситца, шерстяных материй.
— Ваша фамилия? — спросил его жандармский офицер и, отступив от кровати на шаг, встал
рядом с человеком в судейском мундире; сбоку от них стоял молодой солдат, подняв руку со свечой без подсвечника, освещая лицо Клима;
дверь в столовую закрывала фигура другого жандарма.
В зале снова гремел рояль, топали танцоры, дразнила зеленая русалка, мелькая в объятиях китайца.
Рядом с Климом встала монахиня, прислонясь плечом к раме
двери, сложив благочестиво руки на животе. Он заглянул в жуткие щелочки ее полумаски и сказал очень мрачно...
Самгин пошел мыться. Но, проходя мимо комнаты, где работал Кумов, — комната была
рядом с ванной, — он, повинуясь толчку изнутри, тихо приотворил
дверь. Кумов стоял спиной к
двери, опустив руки вдоль тела, склонив голову к плечу и напоминая фигуру повешенного. На скрип
двери он обернулся, улыбаясь, как всегда, глуповатой и покорной улыбкой, расширившей стиснутое лицо его.
На него смотрели человек пятнадцать, рассеянных по комнате, Самгину казалось, что все смотрят так же, как он: брезгливо, со страхом, ожидая необыкновенного. У
двери сидела прислуга: кухарка, горничная, молодой дворник Аким; кухарка беззвучно плакала, отирая глаза концом головного платка. Самгин сел
рядом с человеком, согнувшимся на стуле, опираясь локтями о колена, охватив голову ладонями.
«Вероятно, Уповаева хоронят», — сообразил он, свернул в переулок и пошел куда-то вниз, где переулок замыкала горбатая зеленая крыша церкви с тремя главами над нею. К ней опускались два
ряда приземистых, пузатых домиков, накрытых толстыми шапками снега. Самгин нашел, что они имеют некоторое сходство с людьми в шубах, а окна и
двери домов похожи на карманы. Толстый слой серой, холодной скуки висел над городом. Издали доплывало унылое пение церковного хора.
Длинный зал, стесненный двумя
рядами толстых колонн, был туго наполнен публикой; плотная масса ее как бы сплющивалась, вытягиваясь к эстраде под напором людей, которые тесно стояли за колоннами, сзади стульев и даже на подоконниках окон, огромных, как
двери.
— Ждешь? — быстрым шепотком спрашивала она. — Милый! Я так и думала: наверно — ждет! Скорей, — идем ко мне.
Рядом с тобой поселился какой-то противненький и, кажется, знакомый. Не спит, сейчас высунулся в
дверь, — шептала она, увлекая его за собою; он шел и чувствовал, что странная, горьковато холодная радость растет в нем.
Самгин, оглушенный, стоял на дрожащих ногах, очень хотел уйти, но не мог, точно спина пальто примерзла к стене и не позволяла пошевелиться. Не мог он и закрыть глаз, — все еще падала взметенная взрывом белая пыль, клочья шерсти; раненый полицейский, открыв лицо, тянул на себя медвежью полость; мелькали люди, почему-то все маленькие, — они выскакивали из ворот, из
дверей домов и становились в полукруг; несколько человек стояло
рядом с Самгиным, и один из них тихо сказал...
В большой комнате на крашеном полу крестообразно лежали темные ковровые дорожки, стояли кривоногие старинные стулья, два таких же стола; на одном из них бронзовый медведь держал в лапах стержень лампы; на другом возвышался черный музыкальный ящик; около стены, у
двери, прижалась фисгармония, в углу — пестрая печь кузнецовских изразцов,
рядом с печью — белые
двери...
Белые
двери привели в небольшую комнату с окнами на улицу и в сад. Здесь жила женщина. В углу, в цветах, помещалось на мольберте большое зеркало без рамы, — его сверху обнимал коричневыми лапами деревянный дракон. У стола — три глубоких кресла, за
дверью — широкая тахта со множеством разноцветных подушек, над нею, на стене, — дорогой шелковый ковер, дальше — шкаф, тесно набитый книгами,
рядом с ним — хорошая копия с картины Нестерова «У колдуна».
— Это — дневная моя нора, а там — спальня, — указала Марина рукой на незаметную, узенькую
дверь рядом со шкафом. — Купеческие мои дела веду в магазине, а здесь живу барыней. Интеллигентно. — Она лениво усмехнулась и продолжала ровным голосом: — И общественную службу там же, в городе, выполняю, а здесь у меня люди бывают только в Новый год, да на Пасху, ну и на именины мои, конечно.
Часовня примыкала к стене дома Лидии, в нижнем его этаже помещался «Магазин писчебумажных принадлежностей и кустарных изделий»;
рядом с
дверью в магазин выступали на панель три каменные ступени, над ними —
дверь мореного дуба, без ручки, без скобы, посредине
двери медная дощечка с черными буквами: «Л. Т. Муромская».
Тогда Самгин, пятясь, не сводя глаз с нее, с ее топающих ног, вышел за
дверь, притворил ее, прижался к ней спиною и долго стоял в темноте, закрыв глаза, но четко и ярко видя мощное тело женщины, напряженные, точно раненые, груди, широкие, розоватые бедра, а
рядом с нею — себя с растрепанной прической, с открытым ртом на сером потном лице.
Шел он торговыми улицами, как бы по дну глубокой канавы, два
ряда тяжелых зданий двигались встречу ему, открытые
двери магазинов дышали запахами кожи, масла, табака, мяса, пряностей, всего было много, и все было раздражающе однообразно.
Память неуместно, противоречиво выдвинула сцену взлома
дверей хлебного магазина, печника Кубасова; опасаясь, что
рядом с печником встанут такие же фигуры, Клим Иванович «предусмотрительно» подумал...
Неточные совпадения
Но Лужин уже выходил сам, не докончив речи, пролезая снова между столом и стулом; Разумихин на этот раз встал, чтобы пропустить его. Не глядя ни на кого и даже не кивнув головой Зосимову, который давно уже кивал ему, чтоб он оставил в покое больного, Лужин вышел, приподняв из осторожности
рядом с плечом свою шляпу, когда, принагнувшись, проходил в
дверь. И даже в изгибе спины его как бы выражалось при этом случае, что он уносит с собой ужасное оскорбление.
Они уже стояли перед последнею лестницей,
рядом с хозяйкиною
дверью, и действительно заметно было снизу, что в каморке Раскольникова свет.
В
дверях в эту минуту
рядом с Лебезятниковым показалось и еще несколько лиц, между которыми выглядывали и обе приезжие дамы.
Марья Ивановна предчувствовала решение нашей судьбы; сердце ее сильно билось и замирало. Чрез несколько минут карета остановилась у дворца. Марья Ивановна с трепетом пошла по лестнице.
Двери перед нею отворились настежь. Она прошла длинный
ряд пустых, великолепных комнат; камер-лакей указывал дорогу. Наконец, подошед к запертым
дверям, он объявил, что сейчас об ней доложит, и оставил ее одну.
Ветер. Все
двери настежь, кроме в спальню к Софии. В перспективе раскрывается
ряд освещенных комнат, слуги суетятся; один из них, главный, говорит: