Неточные совпадения
У него
была привычка беседовать с самим собою вслух. Нередко, рассказывая историю, он задумывался на минуту, на две, а помолчав, начинал говорить очень тихо и непонятно. В такие минуты Дронов толкал Клима ногою и, подмигивая на учителя левым глазом, более беспокойным, чем правый, усмехался кривенькой усмешкой; губы Дронова
были рыбьи, тупые, жесткие, как хрящи. После урока Клим спрашивал...
У него
была привычка крутить пуговицы мундира; отвечая урок, он держал руку под подбородком и крутил пуговицу, она всегда болталась у него, и нередко, отрывая ее на глазах учителя, он прятал пуговицу в карман.
— Этому вопросу нет места, Иван. Это — неизбежное столкновение двух
привычек мыслить о мире.
Привычки эти издревле с нами и совершенно непримиримы, они всегда
будут разделять людей на идеалистов и материалистов. Кто прав? Материализм — проще, практичнее и оптимистичней, идеализм — красив, но бесплоден. Он — аристократичен, требовательней к человеку. Во всех системах мышления о мире скрыты, более или менее искусно, элементы пессимизма; в идеализме их больше, чем в системе, противостоящей ему.
— Путь к истинной вере лежит через пустыню неверия, — слышал он. — Вера, как удобная
привычка, несравнимо вреднее сомнения. Допустимо, что вера, в наиболее ярких ее выражениях, чувство ненормальное, может
быть, даже психическая болезнь: мы видим верующих истериками, фанатиками, как Савонарола или протопоп Аввакум, в лучшем случае — это слабоумные, как, например, Франциск Ассизский.
Иногда его жарко охватывало желание видеть себя на месте Спивака, а на месте жены его — Лидию. Могла бы остаться и Елизавета, не
будь она беременна и потеряй возмутительную
привычку допрашивать.
Сверху спускалась Лидия. Она садилась в угол, за роялью, и чужими глазами смотрела оттуда, кутая, по
привычке, грудь свою газовым шарфом. Шарф
был синий, от него на нижнюю часть лица ее ложились неприятные тени. Клим
был доволен, что она молчит, чувствуя, что, если б она заговорила, он стал бы возражать ей. Днем и при людях он не любил ее.
По ночам, волнуемый
привычкой к женщине, сердито и обиженно думал о Лидии, а как-то вечером поднялся наверх в ее комнату и
был неприятно удивлен: на пружинной сетке кровати лежал свернутый матрац, подушки и белье убраны, зеркало закрыто газетной бумагой, кресло у окна — в сером чехле, все мелкие вещи спрятаны, цветов на подоконниках нет.
— У нее, как у ребенка, постоянно неожиданные решения. Но это не потому, что она бесхарактерна, он — характер, у нее
есть! Она говорила, что ты сделал ей предложение? Смотри, это
будет трудная жена. Она все ищет необыкновенных людей, люди, милый мой, — как собаки: породы разные, а
привычки у всех одни.
Несколько подозрительна
была быстрота, с которой она отказалась от наигранных жестов, театральных поз и
привычки к патетическим возгласам.
Но он понял, что о себе думает по
привычке, механически. Ему
было страшно, и его угнетало сознание своей беспомощности. Он
был вырван из обычного, понятного ему, но, не понимая мотивов поступка Варвары, уже инстинктивно одобрял его.
— Ну, — в
привычках мысли, в направлении ее, — сказала Марина, и брови ее вздрогнули, по глазам скользнула тень. — Успенский-то, как ты знаешь, страстотерпец
был и чувствовал себя жертвой миру, а супруг мой — гедонист, однако не в смысле только плотского наслаждения жизнью, а — духовных наслаждений.
У него
была привычка делать заметки на полях, а он так безжалостно думал о России, о религии… и вообще.
—
Привычка врать и теперь
есть у меня, выдумаю что-нибудь мало вероятное и, по секрету, расскажу; стоит только одному рассказать, а уж дальше вранье само пойдет! Чем невероятнее, тем легче верят.
Чтение художественной литературы
было его насущной потребностью, равной
привычке курить табак. Книги обогащали его лексикон, он умел ценить ловкость и звучность словосочетаний, любовался разнообразием словесных одежд одной и той же мысли у разных авторов, и особенно ему нравилось находить общее в людях, казалось бы, несоединимых. Читая кошачье мурлыканье Леонида Андреева, которое почти всегда переходило в тоскливый волчий вой, Самгин с удовольствием вспоминал басовитую воркотню Гончарова...
Самгин прожил в Париже еще дней десять, настроенный, как человек, который не может решить, что ему делать. Вот он поедет в Россию, в тихий мещанско-купеческий город, где люди, которых встряхнула революция, укладывают в должный, знакомый ему, скучный порядок свои
привычки, мысли, отношения — и где Марина Зотова
будет развертывать пред ним свою сомнительную, темноватую мудрость.
— Вот — увидите, — говорила ‹она›, — и голода не
будет, и любовь
будет редким счастьем, а не дурной
привычкой, как теперь.
— Мой муж — старый народник, — оживленно продолжала Елена. — Он любит все это: самородков, самоучек… Самоубийц, кажется, не любит. Самодержавие тоже не любит, это уж такая старинная будничная
привычка, как чай
пить. Я его понимаю: люди, отшлифованные гимназией, университетом, довольно однообразны, думают по книгам, а вот такие… храбрецы вламываются во все за свой страх. Варвары… Я — за варваров, с ними не скучно!
Неточные совпадения
На первых порах глуповцы, по старой
привычке, вздумали
было обращаться к нему с претензиями и жалобами друг на друга, но он даже не понял их.
Неслыханная деятельность вдруг закипела во всех концах города: частные пристава поскакали, квартальные поскакали, заседатели поскакали, будочники позабыли, что значит путем
поесть, и с тех пор приобрели пагубную
привычку хватать куски на лету.
Сам Каренин
был по петербургской
привычке на обеде с дамами во фраке и белом галстуке, и Степан Аркадьич по его лицу понял, что он приехал, только чтоб исполнить данное слово, и, присутствуя в этом обществе, совершал тяжелый долг.
Анна, отведя глаза от лица друга и сощурившись (это
была новая
привычка, которой не знала за ней Долли), задумалась, желая вполне понять значение этих слов. И, очевидно, поняв их так, как хотела, она взглянула на Долли.
Вронский сам
был представителен; кроме того, обладал искусством держать себя достойно-почтительно и имел
привычку в обращении с такими лицами; потому он и
был приставлен к принцу.