Неточные совпадения
— К сожалению, мне нужно идти в университет, — объявил Клим, ушел и до усталости шагал по каким-то тихим улицам, пытаясь
представить, как встретится он
с Лидией, придумывая, как ему вести
себя с нею.
Клим вспоминал: что еще, кроме дважды сказанного «здравствуй», сказала ему Лидия? Приятный, легкий хмель настраивал его иронически. Он сидел почти за спиною Лидии и пытался
представить себе:
с каким лицом она смотрит на Диомидова? Когда он, Самгин, пробовал внушить ей что-либо разумное, — ее глаза недоверчиво суживались, лицо становилось упрямым и неумным.
Самгин не мог
представить себе, чтоб эта кругленькая Матрешка, будто бы неспособная думать без жалости, могла до такой степени жестко и ядовито говорить
с человеком полубольным.
Он выпрямился, поправил очки. Потом
представил мать,
с лиловым, напудренным лицом, обиженную тем, что постарела раньше, чем перестала чувствовать
себя женщиной, Варавку, круглого, как бочка…
Невозможно было
представить, какова она наедине
с самою
собой, а Самгин был уверен, что он легко и безошибочно видит каждого знакомого ему человека, каков он сам
с собою, без парадных одежд.
«Ведь не затеяла же она новый роман», — размышлял он, наблюдая за Варварой, чувствуя, что ее настроение все более тревожит его, и уже пытаясь
представить, какие неудобства для него повлечет за
собой разрыв
с нею.
Самгин мог бы сравнить
себя с фонарем на площади: из улиц торопливо выходят, выбегают люди; попадая в круг его света, они покричат немножко, затем исчезают, показав ему свое ничтожество. Они уже не приносят ничего нового, интересного, а только оживляют в памяти знакомое, вычитанное из книг, подслушанное в жизни. Но убийство министра было неожиданностью, смутившей его, — он, конечно, отнесся к этому факту отрицательно, однако не
представлял, как он будет говорить о нем.
«Замужем?» — недоверчиво размышлял Самгин, пытаясь
представить себе ее мужа. Это не удавалось. Ресторан был полон неестественно возбужденными людями; размахивая газетами, они пили, чокались, оглушительно кричали; синещекий, дородный человек, которому только толстые усы мешали быть похожим на актера, стоя
с бокалом шампанского в руке, выпевал сиплым баритоном, сильно подчеркивая «а...
«Взволнован, этот выстрел оскорбил его», — решил Самгин, медленно шагая по комнате. Но о выстреле он не думал, все-таки не веря в него. Остановясь и глядя в угол, он
представлял себе торжественную картину: солнечный день, голубое небо, на площади, пред Зимним дворцом, коленопреклоненная толпа рабочих, а на балконе дворца, плечо
с плечом, голубой царь, священник в золотой рясе, и над неподвижной, немой массой людей плывут мудрые слова примирения.
Она точно не слышала испуганного нытья стекол в окнах, толчков воздуха в стены, приглушенных, тяжелых вздохов в трубе печи.
С необыкновенной поспешностью, как бы ожидая знатных и придирчивых гостей, она стирала пыль, считала посуду, зачем-то щупала мебель. Самгин подумал, что, может быть, в этой шумной деятельности она прячет сознание своей вины перед ним. Но о ее вине и вообще о ней не хотелось думать, — он совершенно ясно
представлял себе тысячи хозяек, которые, наверное, вот так же суетятся сегодня.
«Макаров утверждает, что отношения
с женщиной требуют неограниченной искренности со стороны мужчины», — думал он, отвернувшись к стене, закрыв глаза, и не мог
представить себе, как это можно быть неограниченно искренним
с Дуняшей, Варварой. Единственная женщина,
с которой он был более откровенным, чем
с другими, это — Никонова, но это потому, что она никогда, ни о чем не выспрашивала.
Самгин сочувственно улыбнулся, не находя, что сказать, и через несколько минут, прощаясь
с нею, ощутил желание поцеловать ей руку, чего никогда не делал. Он не мог
себе представить, что эта женщина, равнодушная к действительности, способна ненавидеть что-то.
Самгин совершенно не мог
представить: как это будет? Придут какие-то болваны, а он должен внушать им правила поведения.
С некоторой точки зрения это может быть интересно, даже забавно, однако — не настолько, чтоб ставить
себя в смешную позицию проповедника половой морали.
Но оторвать мысли от судьбы одинокого человека было уже трудно,
с ними он приехал в свой отель,
с ними лег спать и долго не мог уснуть,
представляя сам
себя на различных путях жизни, прислушиваясь к железному грохоту и хлопотливым свисткам паровозов на вагонном дворе. Крупный дождь похлестал в окна минут десять и сразу оборвался, как проглоченный тьмой.
— Вообще — скучновато. Идет уборка после домашнего праздника, людишки переживают похмелье, чистятся, все хорошенькое, что вытащили для праздника из нутра своего, — прячут смущенно. Догадались, что вчера вели
себя несоответственно званию и положению. А начальство все старается о упокоении, вешает злодеев. Погодило бы душить, они сами выдохнутся. Вообще, живя в провинции,
представляешь себе центральных людей… ну, богаче, что ли,
с начинкой более интересной…
Он
представил себя богатым, живущим где-то в маленькой уютной стране, может быть, в одной из республик Южной Америки или — как доктор Руссель — на островах Гаити. Он знает столько слов чужого языка, сколько необходимо знать их для неизбежного общения
с туземцами. Нет надобности говорить обо всем и так много, как это принято в России. У него обширная библиотека, он выписывает наиболее интересные русские книги и пишет свою книгу.
И, думая словами, он пытался
представить себе порядок и количество неприятных хлопот, которые ожидают его. Хлопоты начались немедленно: явился человек в черном сюртуке, краснощекий, усатый,
с толстым слоем черных волос на голове, зачесанные на затылок, они придают ему сходство
с дьяконом, а черноусое лицо напоминает о полицейском. Большой, плотный, он должен бы говорить басом, но говорит высоким, звонким тенором...
— Не на чем. Ты — уродливо умен, так я тебя вижу издавна,
с детства. Но — слушай, Клим Иванович, я не… весь чувствую, что мне надо быть богатым. Иногда — даже довольно часто — мне противно
представить себя богатым, вот эдакого, на коротеньких ножках. Будь я красив, я уже давно был бы первостатейным мерзавцем. Ты — веришь мне?
— Вы не можете
представить себе, что такое письма солдат в деревню, письма деревни на фронт, — говорил он вполголоса, как бы сообщая секрет. Слушал его профессор-зоолог, угрюмый человек, смотревший на Елену хмурясь и
с явным недоумением, точно он затруднялся определить ее место среди животных. Были еще двое знакомых Самгину — лысый, чистенький старичок,
с орденом и длинной поповской фамилией, и пышная томная дама, актриса театра Суворина.
Неточные совпадения
И Левина поразило то спокойное, унылое недоверие,
с которым дети слушали эти слова матери. Они только были огорчены тем, что прекращена их занимательная игра, и не верили ни слову из того, что говорила мать. Они и не могли верить, потому что не могли
себе представить всего объема того, чем они пользуются, и потому не могли
представить себе, что то, что они разрушают, есть то самое, чем они живут.
Вспомнив об Алексее Александровиче, она тотчас
с необыкновенною живостью
представила себе его как живого пред
собой,
с его кроткими, безжизненными, потухшими глазами, синими жилами на белых руках, интонациями и треском пальцев и, вспомнив то чувство, которое было между ними и которое тоже называлось любовью, вздрогнула от отвращения.
Другое разочарование и очарование были ссоры. Левин никогда не мог
себе представить, чтобы между им и женою могли быть другие отношения, кроме нежных, уважительных, любовных, и вдруг
с первых же дней они поссорились, так что она сказала ему, что он не любит ее, любит
себя одного, заплакала и замахала руками.
«Разумеется, я скажу, что Бетси прислала меня спросить, приедет ли она на скачки. Разумеется, поеду», решил он сам
с собой, поднимая голову от книги. И, живо
представив себе счастье увидать ее, он просиял лицом.
— Очень доволен. Мы скосили весь луг. И
с каким стариком я там подружился! Это ты не можешь
себе представить, что за прелесть!