Неточные совпадения
Дронов не возразил ему. Клим понимал, что Дронов выдумывает, но он так убедительно спокойно рассказывал о своих видениях, что Клим
чувствовал желание принять ложь как правду. В конце концов Клим не мог понять, как именно относится он к этому мальчику, который все
сильнее и привлекал и отталкивал его.
Затем все примолкло, и в застывшей тишине Клим еще
сильнее почувствовал течение неоформленной мысли.
Испугав хоть и плохонького, но все-таки человека, Самгин
почувствовал себя
сильным. Он сел рядом с Лидией и смело заговорил...
Слушая все более оживленную и уже горячую речь Прейса, Клим не возражал ему, понимая, что его, Самгина, органическое сопротивление идеям социализма требует каких-то очень
сильных и веских мыслей, а он все еще не находил их в себе, он только
чувствовал, что жить ему было бы значительно легче, удобнее, если б социалисты и противники их не существовали.
Он вызывал у Клима впечатление человека смущенного, и Климу приятно было
чувствовать это, приятно убедиться еще раз, что простая жизнь оказалась
сильнее мудрых книг, поглощенных братом.
Темнота легко подсказывала злые слова, Самгин снизывал их одно с другим, и ему была приятна работа возбужденного чувства, приятно насыщаться гневом. Он
чувствовал себя
сильным и, вспоминая слова жены, говорил ей...
Но скоро Самгин
почувствовал, что эта скромная женщина в чем-то
сильнее или умнее его.
Дождь шуршал листвою все
сильнее, настойчивей, но, не побеждая тишины, она чувствовалась за его однотонным шорохом. Самгин
почувствовал, что впечатления последних месяцев отрывают его от себя с силою, которой он не может сопротивляться. Хорошо это или плохо? Иногда ему казалось, что — плохо. Гапон, бесспорно, несчастная жертва подчинения действительности, опьянения ею. А вот царь — вне действительности и, наверное, тоже несчастен…
— Полноте, что вы! — воскликнул Самгин, уверенно
чувствуя себя человеком более значительным и
сильным, чем гость его. — Я слушал с глубоким интересом. И, говоря правду, мне очень приятно, лестно, что вы так…
Он не слышал, что где-то в доме хлопают двери чаще или
сильнее, чем всегда, и не
чувствовал, что смерть Толстого его огорчила. В этот день утром он выступал в суде по делу о взыскании семи тысяч трехсот рублей, и ему показалось, что иск был признан правильным только потому, что его противник защищался слабо, а судьи слушали дело невнимательно, решили торопливо.
Но, несмотря на это, в то время как он перевертывал свои этюды, поднимал сторы и снимал простыню, он
чувствовал сильное волнение, и тем больше, что, несмотря на то, что все знатные и богатые Русские должны были быть скоты и дураки в его понятии, и Вронский и в особенности Анна нравились ему.
— Да я их отпирал, — сказал Петрушка, да и соврал. Впрочем, барин и сам знал, что он соврал, но уж не хотел ничего возражать. После сделанной поездки он
чувствовал сильную усталость. Потребовавши самый легкий ужин, состоявший только в поросенке, он тот же час разделся и, забравшись под одеяло, заснул сильно, крепко, заснул чудным образом, как спят одни только те счастливцы, которые не ведают ни геморроя, ни блох, ни слишком сильных умственных способностей.
Неточные совпадения
Попеременно они то трепещут, то торжествуют, и чем
сильнее дает себя
чувствовать унижение, тем жестче и мстительнее торжество.
И, несмотря на то, он
чувствовал, что тогда, когда любовь его была
сильнее, он мог, если бы сильно захотел этого, вырвать эту любовь из своего сердца, но теперь, когда, как в эту минуту, ему казалось, что он не
чувствовал любви к ней, он знал, что связь его с ней не может быть разорвана.
При этих словах глаза братьев встретились, и Левин, несмотря на всегдашнее и теперь особенно
сильное в нем желание быть в дружеских и, главное, простых отношениях с братом,
почувствовал, что ему неловко смотреть на него. Он опустил глаза и не знал, что сказать.
Честолюбивые планы его опять отступили на задний план, и он,
чувствуя, что вышел из того круга деятельности, в котором всё было определено, отдавался весь своему чувству, и чувство это всё
сильнее и
сильнее привязывало его к ней.
«Боже мой, что я сделал! Господи Боже мой! Помоги мне, научи меня», говорил Левин, молясь и вместе с тем
чувствуя потребность
сильного движения, разбегаясь и выписывая внешние и внутренние круги.