Неточные совпадения
Туробоев присел ко крыльцу церковно-приходской школы, только что выстроенной, еще без рам в окнах.
На ступенях крыльца копошилась, кричала и
плакала куча детей, двух — и трехлеток, управляла этой живой кучей грязненьких, золотушных тел сероглазая, горбатенькая девочка-подросток, управляла, негромко покрикивая, действуя
руками и ногами.
На верхней ступени, широко расставив синие ноги в огромных узлах вен, дышала со свистом слепая старуха, с багровым, раздутым лицом.
Вспомнилось, как назойливо возился с ним, как его отягощала любовь отца, как равнодушно и отец и мать относились к Дмитрию. Он даже вообразил мягкую, не тяжелую
руку отца
на голове своей,
на шее и встряхнул головой. Вспомнилось, как отец и брат
плакали в саду якобы о «Русских женщинах» Некрасова. Возникали в памяти бессмысленные, серые, как пепел, холодные слова...
Она, видимо, много
плакала, веки у нее опухли, белки покраснели, подбородок дрожал,
рука дергала блузку
на груди; сорвав с головы компресс, она размахивала им, как бы желая, но не решаясь хлестнуть Самгина по лицу.
— Нужно, чтоб дети забыли такие дни… Ша! — рявкнул он
на женщину, и она, закрыв лицо
руками, визгливо
заплакала.
Плакали многие. С лестницы тоже кричали, показывали кулаки, скрипело дерево перил, оступались ноги, удары каблуков и подошв по ступеням лестницы щелкали, точно выстрелы. Самгину казалось, что глаза и лица детей особенно озлобленны, никто из них не
плакал, даже маленькие,
плакали только грудные.
Покойницу понесли наконец, народ повалил следом, и он пошел за нею; священники были в полном облачении, солнце светило, грудные ребенки
плакали на руках матерей, жаворонки пели, дети в рубашонках бегали и резвились по дороге.
Неточные совпадения
— Я? не буду
плакать… Я
плачу от радости. Я так давно не видела тебя. Я не буду, не буду, — сказала она, глотая слезы и отворачиваясь. — Ну, тебе одеваться теперь пора, — оправившись, прибавила она, помолчав и, не выпуская его
руки, села у его кровати
на стул,
на котором было приготовлено платье.
Когда Левин вернулся домой, он съехался с княгиней, и они вместе подошли к двери спальни. У княгини были слезы
на глазах, и
руки ее дрожали. Увидав Левина, она обняла его и
заплакала.
Когда, возвращаясь со скачек, Анна объявила ему о своих отношениях к Вронскому и тотчас же вслед за этим, закрыв лицо
руками,
заплакала, Алексей Александрович, несмотря
на вызванную в нем злобу к ней, почувствовал в то же время прилив того душевного расстройства, которое
на него всегда производили слезы.
— Друг мой! — повторила графиня Лидия Ивановна, не спуская с него глаз, и вдруг брови ее поднялись внутренними сторонами, образуя треугольник
на лбу; некрасивое желтое лицо ее стало еще некрасивее; но Алексей Александрович почувствовал, что она жалеет его и готова
плакать. И
на него нашло умиление: он схватил ее пухлую
руку и стал целовать ее.
Левин подошел к столу,
заплатил проигранные им
на тузы сорок рублей,
заплатил каким-то таинственным образом известные старичку-лакею, стоявшему у притолоки, расходы по клубу и, особенно размахивая
руками, пошел по всем залам к выходу.