Неточные совпадения
Из флигеля выходили, один за другим, темные люди с узлами, чемоданами в руках,
писатель вел под руку дядю Якова. Клим хотел выбежать на двор, проститься, но остался у окна,
вспомнив, что дядя давно уже не замечает его среди людей.
Писатель подсадил дядю в экипаж черного извозчика, дядя крикнул...
Затем он подумал, что неправильно относится к Дуняше, недооценивает ее простоту. Плохо, что и с женщиной он не может забыться, утратить способность наблюдать за нею и за собой. Кто-то из французских
писателей горько жаловался на избыток профессионального анализа… Кто? И, не
вспомнив имя
писателя, Самгин уснул.
Неточные совпадения
Она порылась в своей опытности: там о второй любви никакого сведения не отыскалось.
Вспомнила про авторитеты теток, старых дев, разных умниц, наконец
писателей, «мыслителей о любви», — со всех сторон слышит неумолимый приговор: «Женщина истинно любит только однажды». И Обломов так изрек свой приговор.
Вспомнила о Сонечке, как бы она отозвалась о второй любви, но от приезжих из России слышала, что приятельница ее перешла на третью…
Он
вспоминал слова американского
писателя Торо, который, в то время как в Америке было рабство, говорил, что единственное место, приличествующее честному гражданину в том государстве, в котором узаконивается и покровительствуется рабство, есть тюрьма.
Ты
вспомни твое образование,
вспомни данный тебе от бога замечательный талант
писателя.
— Дети мои, дети моего сердца! — сказал он. — Живите, цветите и в минуты счастья
вспоминайте когда-нибудь про бедного изгнанника! Про себя же скажу, что несчастье есть, может быть, мать добродетели. Это сказал, кажется, Гоголь,
писатель легкомысленный, но у которого бывают иногда зернистые мысли. Изгнание есть несчастье! Скитальцем пойду я теперь по земле с моим посохом, и кто знает? может быть, через несчастья мои я стану еще добродетельнее! Эта мысль — единственное оставшееся мне утешение!
Ему стало жалко себя при мысли, что он больше не увидит Маклакова, и в то же время было приятно
вспомнить, каким слабым, иззябшим, суетливым видел он шпиона, всегда спокойного, твёрдого. Он даже с начальством охраны говорил смело, как равный, но, должно быть, боялся поднадзорного
писателя.