Неточные совпадения
Его раздражали непонятные отношения Лидии и Макарова, тут
было что-то подозрительное: Макаров, избалованный вниманием гимназисток, присматривался к Лидии
не свойственно ему серьезно, хотя говорил с нею так же насмешливо, как с поклонницами его, Лидия же явно и, порою, в форме очень резкой, подчеркивала, что Макаров неприятен ей. А вместе с этим Клим Самгин замечал, что
случайные встречи их все учащаются, думалось даже: они и флигель писателя посещают только затем, чтоб увидеть друг друга.
Клим получил наконец аттестат зрелости и собирался ехать в Петербург, когда на его пути снова встала Маргарита. Туманным вечером он шел к Томилину прощаться, и вдруг с крыльца неприглядного купеческого дома сошла на панель женщина, — он тотчас признал в ней Маргариту. Встреча
не удивила его, он понял, что должен
был встретить швейку, он ждал этой
случайной встречи, но радость свою он, конечно, скрыл.
— Вот вы пишете: «Двух станов
не боец» — я
не имею желания
быть даже и «
случайным гостем» ни одного из них», — позиция совершенно невозможная в наше время! Запись эта противоречит другой, где вы рисуете симпатичнейший образ старика Козлова, восхищаясь его знанием России, любовью к ней. Любовь, как вера, без дел — мертва!
— А — поп, на вашу меру, величина дутая?
Случайный человек. Мм… В рабочем движении случайностей как будто
не должно
быть…
не бывает.
— Как везде, у нас тоже
есть случайные и лишние люди. Она — от закавказских прыгунов и
не нашего толка. Взбалмошная. Об йогах книжку пишет, с восточными розенкрейцерами знакома будто бы. Богатая. Муж — американец, пароходы у него. Да, — вот тебе и Фимочка! Умирала, умирала и вдруг — разбогатела…
Фразы представителя «аристократической расы»
не интересовали его. Крэйтон — чужой человек,
случайный гость, если он примкнет к числу хозяев России, тогда его речи получат вес и значение, а сейчас нужно пересмотреть отношение к Елене:
быть может,
не следует прерывать связь с нею? Эта связь имеет неоспоримые удобства, она все более расширяет круг людей, которые со временем могут оказаться полезными. Она, оказывается, способна нападать и защищать.
Но не то для человека, понимающего жизнь. Такой человек знает, что он внес в свою теперешнюю жизнь свое особенное отношение к миру, свою любовь к одному и нелюбовь к другому из скрытого для него прошедшего. Он знает, что эта-то любовь к одному и нелюбовь к другому, внесенная им в это его существование, есть самая сущность его жизни; что это
не есть случайное свойство его жизни, но что это одно имеет движение жизни, — и он в одном этом движении, в увеличении любви, полагает свою жизнь.
Да, несомненно, это была галлюцинация… если только это
не был случайный прохожий, или какой-нибудь безумец, или…
Неточные совпадения
Он
был по службе меня моложе, сын
случайного отца, воспитан в большом свете и имел особливый случай научиться тому, что в наше воспитание еще и
не входило.
Он всё лежал, стараясь заснуть, хотя чувствовал, что
не было ни малейшей надежды, и всё повторял шопотом
случайные слова из какой-нибудь мысли, желая этим удержать возникновение новых образов. Он прислушался — и услыхал странным, сумасшедшим шопотом повторяемые слова: «
не умел ценить,
не умел пользоваться;
не умел ценить,
не умел пользоваться».
Обманутый муж, представлявшийся до сих пор жалким существом,
случайною и несколько комическою помехой его счастью, вдруг ею же самой
был вызван, вознесен на внушающую подобострастие высоту, и этот муж явился на этой высоте
не злым,
не фальшивым,
не смешным, но добрым, простым и величественным.
Всякий человек, зная до малейших подробностей всю сложность условий, его окружающих, невольно предполагает, что сложность этих условий и трудность их уяснения
есть только его личная,
случайная особенность, и никак
не думает, что другие окружены такою же сложностью своих личных условий, как и он сам.
Да, может
быть, боязни тайной, // Чтоб муж иль свет
не угадал // Проказы, слабости
случайной… // Всего, что мой Онегин знал… // Надежды нет! Он уезжает, // Свое безумство проклинает — // И, в нем глубоко погружен, // От света вновь отрекся он. // И в молчаливом кабинете // Ему припомнилась пора, // Когда жестокая хандра // За ним гналася в шумном свете, // Поймала, за ворот взяла // И в темный угол заперла.