Неточные совпадения
«Макаров говорил, что донжуан — не распутник, а — искатель неведомых, неиспытанных ощущений и что такой же страстью к поискам неиспытанного, вероятно, болеют многие женщины, например — Жорж Занд, — размышлял Самгин. — Макаров, впрочем, не
называл эту страсть
болезнью, а Туробоев
назвал ее «духовным вампиризмом». Макаров говорил, что женщина полусознательно стремится раскрыть мужчину до последней черты, чтоб понять источник его власти над нею, понять, чем он победил ее в древности?»
— У нас развивается опасная
болезнь, которую я
назвал бы гипертрофией критического отношения к действительности. Трансплантация политических идей Запада на русскую почву — необходима, это бесспорно. Но мы не должны упускать из виду огромное значение некоторых особенностей национального духа и быта.
«Если б я влюбился в нее, она вытеснила бы из меня все… Что — все? Она меня
назвала неизлечимым умником, сказала, что такие, как я,
болезнь мира. Это неверно. Неправда. Я — не книжник, не догматик, не моралист. Я знаю много, но не пытаюсь учить. Не выдумываю теории, которые всегда ограничивают свободный рост мысли и воображения».
Неточные совпадения
Она
называла их и припоминала не только имена, но года, месяцы, характеры,
болезни всех детей, и Долли не могла не оценить этого.
Вера больна, очень больна, хотя в этом и не признается; я боюсь, чтобы не было у нее чахотки или той
болезни, которую
называют fievre lente [Fievre lente — медленная, изнурительная лихорадка.] —
болезнь не русская вовсе, и ей на нашем языке нет названия.
И, схватив за руку Дунечку так, что чуть не вывернул ей руки, он пригнул ее посмотреть на то, что «вот уж он и очнулся». И мать и сестра смотрели на Разумихина как на провидение, с умилением и благодарностью; они уже слышали от Настасьи, чем был для их Роди, во все время
болезни, этот «расторопный молодой человек», как
назвала его, в тот же вечер, в интимном разговоре с Дуней, сама Пульхерия Александровна Раскольникова.
Базаров был великий охотник до женщин и до женской красоты, но любовь в смысле идеальном, или, как он выражался, романтическом,
называл белибердой, непростительною дурью, считал рыцарские чувства чем-то вроде уродства или
болезни и не однажды выражал свое удивление, почему не посадили в желтый дом [Желтый дом — первая психиатрическая больница в Москве.]
Хотя любовь и
называют чувством капризным, безотчетным, рождающимся, как
болезнь, однако ж и она, как все, имеет свои законы и причины.