Неточные совпадения
Чтоб не думать, он пошел к Варавке, спросил, не нужно ли помочь ему? Оказалось — нужно. Часа два он сидел за столом, снимая копию с проекта
договора Варавки с городской управой о постройке нового театра, писал и чутко вслушивался в тишину. Но все вокруг каменно молчало. Ни голосов, ни шороха шагов.
— Договор-то с ними кабальный…
Но и пение ненадолго прекратило ворчливый ропот людей, давно знакомых Самгину, — людей, которых он считал глуповатыми и чуждыми вопросов политики. Странно было слышать и не верилось, что эти анекдотические люди, погруженные в свои мелкие интересы, вдруг расширили их и вот уже говорят о
договоре с Германией, о кабале бюрократов, пожалуй, более резко, чем газеты, потому что говорят просто.
— Вам бы, купец, не о гробах думать, а — о торговом
договоре с Германией, обидном и убыточном для нас, вот вам — гроб!
Говорил оратор о том, что война поколебала международное значение России, заставила ее подписать невыгодные, даже постыдные условия мира и тяжелый для торговли хлебом
договор с Германией. Революция нанесла огромные убытки хозяйству страны, но этой дорогой ценой она все-таки ограничила самодержавие. Спокойная работа Государственной думы должна постепенно расширять права, завоеванные народом, европеизировать и демократизировать Россию.
Внушают Маринушке заключить
договор с какими-то англичанами о продаже кое-каких угодьев на Урале…
— Предположим, что я знаю
договор, интересующий вас. Что же следует дальше?
— А дальше разрешите сообщить, что это дело крупно денежное и мне нужно знать
договор во всех его подробностях. Вот я и предлагаю вам ознакомить…
— Повторяю: о
договоре, интересующем вас, мне ничего не известно. «Напрасно сказал, и не то, не так!» — тотчас догадался он; спичка в руке его дрожала, и это было досадно видеть.
«Если посмеет заговорить о
договоре — оборву!» — решил Самгин.
— Слушайте… Я возобновляю мое предложение. Достаньте мне проект
договора. Я иду до пяти тысяч, понимаете?
— Я уже сказал: я ничего не знаю об этом
договоре. Зотова не посвящает меня в свои дела, — успел выговорить Самгин, безуспешно пытаясь выскользнуть из-под тяжелой руки.
— Слушайте — сколько предлагал вам Бердников за ознакомление с
договором?
Так решительно, как будто он знал о
договоре и мог снять копию с него.
Он продолжал шагать и через полчаса сидел у себя в гостинице, разбирая бумаги в портфеле Варвары. Нашел вексель Дронова на пятьсот рублей, ключ от сейфа, проект
договора с финской фабрикой о поставке бумаги, газетные вырезки с рецензиями о каких-то книгах, заметки Варвары. Потом спустился в ресторан, поужинал и, возвратясь к себе, разделся, лег в постель с книгой Мережковского «Не мир, но меч».
Самгин вздрогнул, почувствовав ожог злости. Он сидел за столом, читая запутанное дело о взыскании Готлибом Кунстлером с Федора Петлина 15 000 рублей неустойки по
договору, завтра нужно было выступать в суде, и в случае выигрыша дело это принесло бы солидный гонорар. Сердито и уверенно он спросил, взглянув на Ивана через очки...
— В стране быстро развивается промышленность. Крупная буржуазия организует свою прессу: «Слово» — здесь, «Утро России» — в Москве. Москвичи, во главе с министром финансов, требуют изменения торговых
договоров с иностранными государствами, прежде всего — с Германией, — жаловался испуганный человек и покашливал все сильнее.
— Заметив, как легко мы преклоняем колена, — этой нашей склонностью воспользовалась Япония, а вслед за нею — немцы, заставив нас заключить с ними торговый
договор, выгодный только для них. Срок действия этого
договора истекает в 14 году. Правительство увеличивает армию, усиливает флот, поощряет промышленность, работающую на войну. Это — предусмотрительно. Балканские войны никогда еще не обходились без нашего участия…
Это было у Шемякина, который затевал книгоиздательство и пригласил Самгина для составления
договора с фабрикантом бумаги.
— Шут, — сказал Шемякин, усмехаясь. — Итак, Клим Иванович, беседа о
договорах с типографией и бумагой — откладывается…
Неточные совпадения
Потребовал Бородавкин к себе вероломного жида, чтоб повесить, но его уж и след простыл (впоследствии оказалось, что он бежал в Петербург, где в это время успел получить концессию [Конце́ссия (лат.) —
договор на сдачу в эксплуатацию.] на железную дорогу).
Меж ими всё рождало споры // И к размышлению влекло: // Племен минувших
договоры, // Плоды наук, добро и зло, // И предрассудки вековые, // И гроба тайны роковые, // Судьба и жизнь в свою чреду, — // Всё подвергалось их суду. // Поэт в жару своих суждений // Читал, забывшись, между тем // Отрывки северных поэм, // И снисходительный Евгений, // Хоть их не много понимал, // Прилежно юноше внимал.
«Мой секундант? — сказал Евгений, — // Вот он: мой друг, monsieur Guillot. // Я не предвижу возражений // На представление мое; // Хоть человек он неизвестный, // Но уж, конечно, малый честный». // Зарецкий губу закусил. // Онегин Ленского спросил: // «Что ж, начинать?» — «Начнем, пожалуй», — // Сказал Владимир. И пошли // За мельницу. Пока вдали // Зарецкий наш и честный малый // Вступили в важный
договор, // Враги стоят, потупя взор.
Вот эта часть моя // По
договору;
Так, своеволием пылая, // Роптала юность удалая, // Опасных алча перемен, // Забыв отчизны давний плен, // Богдана счастливые споры, // Святые брани,
договоры // И славу дедовских времен.