— Ну, конечно, — сослать его! Беспутен, вишь! Ваши-то пути каковы? Жабьи души! Марков в губернию перебрался с тоски здешней, теперь и этого нет. Деймоны! Тоже и Василий, пьёт называется! Мы в его годы
ковшом вино пили, а никаких запоев не приключалось что-то!
Неточные совпадения
Здесь давались небольшие обеды особенно знатным иностранцам; кушанья французской кухни здесь не подавались, хотя
вина шли и французские, но перелитые в старинную посуду с надписью — фряжское, фалернское, мальвазия, греческое и т. п., а для шампанского подавался огромный серебряный жбан, в ведро величиной, и черпали
вино серебряным
ковшом, а пили кубками.
В толпе могучих сыновей, // С друзьями, в гриднице высокой // Владимир-солнце пировал; // Меньшую дочь он выдавал // За князя храброго Руслана // И мед из тяжкого стакана // За их здоровье выпивал. // Не скоро ели предки наши, // Не скоро двигались кругом //
Ковши, серебряные чаши // С кипящим пивом и
вином. // Они веселье в сердце лили, // Шипела пена по краям, // Их важно чашники носили // И низко кланялись гостям.
К архимандриту обедать! А на поле возле ярмонки столы накроют, бочки с
вином ради холопей и для черного народу выкатят. И тут не одна тысяча людей на княжой кошт ест, пьет, проклажается до поздней ночи. Всем один приказ: «пей из
ковша, а мера душа». Редкий год человек двадцать, бывало, не обопьется. А пьяных подбирать было не велено, а коли кто на пьяного наткнулся, перешагни через него, а тронуть пальцем не смей.
Усталые от кровавой работы, подходили эти люди-звери к выставленным для них догадливой Марфой чанам с брагой, медом и
вином; кто успевал — черпал из них розданными
ковшами, а у кого последние были вышиблены в общей сумятице, те черпали окровавленными пригоршнями и пили это адское питье, состоявшее из польской браги и русской крови.
Улыбаясь царь повелел тогда //
Вина сладкого заморского // Нацедить в свой золоченый
ковш // И поднесть его опричникам. // — И все пили, царя славили.