Неточные совпадения
— Я сам — неудачник. Трижды ранен, крест имею, а
жить — нечем.
Живу на квартире у храпоидола… в лисьей шубе. Он с меня полтораста целковых взыскивает
судом.
На вокзале у меня украли золотой портсигар, подарок товарищей…
— Да, революция — кончена! Но — не будем жаловаться
на нее, — нам, интеллигенции, она принесла большую пользу. Она счистила, сбросила с нас все то лишнее, книжное, что мешало нам
жить, как ракушки и водоросли
на киле
судна мешают ему плавать…
Дня три он
прожил в непривычном настроении досады
на себя, в ожидании событий. Дела Марины не требовали в
суд, не вызывали и его лично. И Тагильский не являлся.
В течение ближайших дней он убедился, что действительно ему не следует
жить в этом городе. Было ясно: в адвокатуре местной, да, кажется, и у некоторых обывателей, подозрительное и враждебное отношение к нему — усилилось. Здоровались с ним так, как будто, снимая шапку, оказывали этим милость, не заслуженную им. Один из помощников, которые приходили к нему играть в винт, ответил
на его приглашение сухим отказом. А Гудим, встретив его в коридоре
суда, крякнул и спросил...
Неточные совпадения
— Где же наши куры? — // Девчонки орут. // «Не орите, дуры! // Съел их земский
суд; // Взял еще подводу // Да сулил постой…» // Славно
жить народу //
На Руси святой!
— Я сам не занимался этим предметом, надо посоветоваться с знающими людьми. Да вот-с, в письме пишут вам, — продолжал Иван Матвеевич, указывая средним пальцем, ногтем вниз,
на страницу письма, — чтоб вы послужили по выборам: вот и славно бы!
Пожили бы там, послужили бы в уездном
суде и узнали бы между тем временем и хозяйство.
— Вот эти
суда посуду везут, — говорила она, — а это расшивы из Астрахани плывут. А вот, видите, как эти домики окружило водой? Там бурлаки
живут. А вон, за этими двумя горками, дорога идет к попадье. Там теперь Верочка. Как там хорошо,
на берегу! В июле мы будем ездить
на остров, чай пить. Там бездна цветов.
Португальцы с выражением глубокого участия сказывали, что принцесса — «sick, very sick (очень плоха)» и сильно страдает. Она
живет на самом берегу, в красивом доме, который занимал некогда блаженной памяти его императорское высочество герцог Лейхтенбергский. Капитан над портом, при посещении нашего
судна, просил не салютовать флагу, потому что пушечные выстрелы могли бы потревожить больную.
Так
прожила Маслова семь лет. За это время она переменила два дома и один раз была в больнице.
На седьмом году ее пребывания в доме терпимости и
на восьмом году после первого падения, когда ей было 26 лет, с ней случилось то, за что ее посадили в острог и теперь вели
на суд, после шести месяцев пребывания в тюрьме с убийцами и воровками.