Неточные совпадения
Клим первым вышел в столовую к чаю, в доме было тихо, все, очевидно, спали, только наверху, у Варавки, где жил
доктор Любомудров, кто-то возился. Через две-три минуты в столовую заглянула Варвара, уже одетая, причесанная.
Две комнаты своей квартиры
доктор сдавал: одну — сотруднику «Нашего края» Корневу, сухощавому человеку с рыжеватой бородкой, детскими глазами и походкой болотной птицы, другую — Флерову, человеку лет сорока, в пенсне на остром носу, с лицом, наскоро слепленным из мелких черточек и тоже сомнительно украшенным редкой, темной бородкой.
— Все это — ненадолго, ненадолго, — сказал
доктор, разгоняя дым рукой. — Ну-ко, давай, поставим компресс. Боюсь, как левый глаз у него? Вы, Самгин, идите спать, а часа через два-три смените ее…
Через несколько минут поезд подошел к вокзалу, явился старенький
доктор, разрезал ботинок Крэйтона, нашел сложный перелом кости и утешил его, сказав, что знает в городе
двух англичан: инженера и скупщика шерсти. Крэйтон вынул блокнот, написал
две записки и попросил немедленно доставить их соотечественникам. Пришли санитары, перенесли его в приемный покой на вокзале, и там он, брезгливо осматриваясь, с явным отвращением нюхая странно теплый, густой воздух, сказал Самгину...
В городе же Франкфурте, если таковые на продажу изданные книги не будут смотрены и утверждены почтенным и нам любезным одним богословия магистром и одним или
двумя докторами и лиценциатами, которые от думы оного города на годовом жалованье содержимы быть имеют.
Но еще можно спасти: пошлите к нему завтра же, для удовлетворения публики, административным порядком и со всеми онёрами,
двух докторов, узнать о здоровье, даже сегодня бы можно, и прямо в больницу, на холодные примочки.
А для Ольги Михайловны было уже решительно всё равно. В голове у нее стоял туман от хлороформа, на душе было пусто… То тупое равнодушие к жизни, какое было у нее, когда
два доктора делали ей операцию, всё еще не покидало ее.
Неточные совпадения
Прошло еще
две минуты, пока
доктор надевал сапоги, и еще
две минуты, пока
доктор надевал платье и чесал голову.
Левины жили уже третий месяц в Москве. Уже давно прошел тот срок, когда, по самым верным расчетам людей знающих эти дела, Кити должна была родить; а она всё еще носила, и ни по чему не было заметно, чтобы время было ближе теперь, чем
два месяца назад. И
доктор, и акушерка, и Долли, и мать, и в особенности Левин, без ужаса не могший подумать о приближавшемся, начинали испытывать нетерпение и беспокойство; одна Кити чувствовала себя совершенно спокойною и счастливою.
Она встала, подсела к нам, оживилась… и мы только в
два часа ночи вспомнили, что
доктора велят ложиться спать в одиннадцать.
Тащу его к Родьке и потом тотчас к вам, значит в час вы получите о нем
два известия, — и от
доктора, понимаете, от самого
доктора; это уж не то что от меня!
И
доктор сделал еще несколько подобных вопросов, потом наклонил свою лысину и глубоко задумался. Через
две минуты он вдруг приподнял голову и решительным голосом сказал: