Неточные совпадения
Здесь, на воздухе, выстрелы трещали громко, и после каждого хотелось тряхнуть головой, чтобы выбросить из уха сухой, надсадный звук. Было слышно и визгливое нытье летящих пуль. Самгин оглянулся назад — двери сарая были открыты, задняя его
стена разобрана; пред широкой дырою на фоне
голубоватого неба стояло голое дерево, — в сарае никого не было.
Чувствуя себя, как во сне, Самгин смотрел вдаль, где, среди
голубоватых холмов снега, видны были черные бугорки изб, горел костер, освещая белую
стену церкви, красные пятна окон и раскачивая золотую луковицу колокольни. На перроне станции толпилось десятка два пассажиров, окружая троих солдат с винтовками, тихонько спрашивая их...
В комнате душно, голые
стены ее окрашены
голубоватой краской, и все в ней как будто припудрено невидимой, но едкой пылью.
Неточные совпадения
Я почти один в доме. Сквозь просолнеченные
стены — мне далеко видно вправо и влево и вниз — повисшие в воздухе, пустые, зеркально повторяющие одна другую комнаты. И только по
голубоватой, чуть прочерченной солнечной тушью лестнице медленно скользит вверх тощая, серая тень. Вот уже слышны шаги — и я вижу сквозь дверь — я чувствую: ко мне прилеплена пластырь-улыбка — и затем мимо, по другой лестнице — вниз…
Вот и сегодня. Ровно в 16.10 — я стоял перед сверкающей стеклянной
стеной. Надо мной — золотое, солнечное, чистое сияние букв на вывеске Бюро. В глубине сквозь стекла длинная очередь
голубоватых юниф. Как лампады в древней церкви, теплятся лица: они пришли, чтобы совершить подвиг, они пришли, чтобы предать на алтарь Единого Государства своих любимых, друзей — себя. А я — я рвался к ним, с ними. И не могу: ноги глубоко впаяны в стеклянные плиты — я стоял, смотрел тупо, не в силах двинуться с места…
Молодые люди повернули прочь от реки и пошли по узкой и глубокой рытвине между двумя
стенами золотой высокой ржи;
голубоватая тень падала на них от одной из этих
стен; лучистое солнце, казалось, скользило по верхушкам колосьев; жаворонки пели, перепела кричали; повсюду зеленели травы; теплый ветерок шевелил и поднимал их листья, качал головки цветов.
— Ах, уйди ты! Уйди! — подумал больной, и
стена и Дора тотчас же исчезли от его думы, но зато в темной арке белого камина загорелся приятный
голубоватый огонь, и перед этим огнем на полу, грациозно закинув под голову руки, лежала какая-то совершенно незнакомая красивая женщина.