Неточные совпадения
— Возьмем на прицел
глаза и ума такое происшествие: приходят к молодому царю некоторые простодушные люди и предлагают: ты бы, твое величество, выбрал из
народа людей поумнее для свободного разговора, как лучше устроить жизнь. А он им отвечает: это затея бессмысленная. А водочная торговля вся в его руках. И — всякие налоги. Вот о чем надобно думать…
— Каждый
народ — воплощение неповторяемого духовного своеобразия! — кричал Маракуев, и в его
глазах орехового цвета горел свирепый восторг. — Даже племена романской расы резко различны, каждое — обособленная психическая индивидуальность.
— Второй раз увижу, как великий
народ встретит своего молодого вождя, — говорил он, отирая влажные
глаза, и, спохватясь, насмешливо кривил губы.
— Замечательный акустический феномен, — сообщил Климу какой-то очень любезный и женоподобный человек с красивыми
глазами. Самгин не верил, что пушка может отзываться на «музыку небесных сфер», но, настроенный благодушно, соблазнился и пошел слушать пушку. Ничего не услыхав в ее холодной дыре, он почувствовал себя очень глупо и решил не подчиняться голосу
народа, восхвалявшему Орину Федосову, сказительницу древних былин Северного края.
Самгин сконфуженно вытер
глаза, ускорил шаг и свернул в одну из улиц Кунавина, сплошь занятую публичными домами. Почти в каждом окне, чередуясь с трехцветными полосами флагов, торчали полуодетые женщины, показывая голые плечи, груди, цинически перекликаясь из окна в окно. И, кроме флагов, все в улице было так обычно, как будто ничего не случилось, а царь и восторг
народа — сон.
— Вот, например, англичане: студенты у них не бунтуют, и вообще они — живут без фантазии, не бредят, потому что у них — спорт. Мы на Западе плохое — хватаем, а хорошего — не видим. Для
народа нужно чаще устраивать религиозные процессии, крестные хода. Папизм — чем крепок? Именно — этими зрелищами, театральностью.
Народ постигает религию
глазом, через материальное. Поклонение богу в духе проповедуется тысячу девятьсот лет, но мы видим, что пользы в этом мало, только секты расплодились.
— Конечно, если это войдет в привычку — стрелять, ну, это — плохо, — говорил он, выкатив
глаза. — Тут, я думаю, все-таки сокрыта опасность, хотя вся жизнь основана на опасностях. Однако ежели молодые люди пылкого характера выламывают зубья из гребня — чем же мы причешемся? А нам, Варвара Кирилловна, причесаться надо, мы —
народ растрепанный, лохматый. Ах, господи! Уж я-то знаю, до чего растрепан человек…
— Интересуюсь понять намеренность студентов, которые убивают верных слуг царя, единственного защитника
народа, — говорил он пискливым, вздрагивающим голосом и жалобно, хотя, видимо, желал говорить гневно. Он мял в руках туго накрахмаленный колпак, издавна пьяные
глаза его плавали в желтых слезах, точно ягоды крыжовника в патоке.
— Поручик гвардейской артиллерии, я — в отставке, — поспешно сказал Муромский, нестерпимо блестящими
глазами окинув гостя. — Но, в конце концов, воюет
народ, мужик. Надо идти с ним. В безумие? Да, и в безумие.
— И в революцию, когда
народ захочет ее сам, — выговорил Муромский, сильно подчеркнул последнее слово и, опустив
глаза, начал размазывать ложкой по тарелке рисовую кашу.
За ним так же торопливо и озабоченно шли другие видные члены «Союза русского
народа»: бывший парикмахер, теперь фабрикант «искусственных минеральных вод» Бабаев; мясник Коробов; ассенизатор Лялечкин; банщик Домогайлов; хозяин скорняжной мастерской Затиркин, непобедимый игрок в шашки, человек плоскогрудый, плосколицый, с равнодушными
глазами.
—
Народ бьют. Там, — он деревянно протянул руку, показывая пальцем в окно, — прохожему прямо в
глаза выстрелили. Невозможное дело.
— Сегодня — пою! Ой, Клим, страшно! Ты придешь? Ты — речи
народу говорил? Это тоже страшно? Это должно быть страшнее, чем петь! Я ног под собою не слышу, выходя на публику, холод в спине, под ложечкой — тоска!
Глаза,
глаза,
глаза, — говорила она, тыкая пальцем в воздух. — Женщины — злые, кажется, что они проклинают меня, ждут, чтоб я сорвала голос, запела петухом, — это они потому, что каждый мужчина хочет изнасиловать меня, а им — завидно!
В стороне Исакиевской площади ухала и выла медь военного оркестра, туда поспешно шагали группы людей, проскакал отряд конных жандармов, бросалось в
глаза обилие полицейских в белых мундирах, у Казанского собора толпился верноподданный
народ, Самгин подошел к одной группе послушать, что говорят, но полицейский офицер хотя и вежливо, однако решительно посоветовал...
— Картошка —
народ! — взвизгнул голосок мужика средних лет с
глазами совы, с круглым красным лицом в рыжей щетине.
Неточные совпадения
С козою с барабанщицей // И не с простой шарманкою, // А с настоящей музыкой // Смотрели тут они. // Комедия не мудрая, // Однако и не глупая, // Хожалому, квартальному // Не в бровь, а прямо в
глаз! // Шалаш полным-полнехонек. //
Народ орешки щелкает, // А то два-три крестьянина // Словечком перекинутся — // Гляди, явилась водочка: // Посмотрят да попьют! // Хохочут, утешаются // И часто в речь Петрушкину // Вставляют слово меткое, // Какого не придумаешь, // Хоть проглоти перо!
Но они сообразили это поздно и в первое время, по примеру всех начальстволюбивых
народов, как нарочно совались ему на
глаза.
Под окном, в толпе
народа, стоял Грушницкий, прижав лицо к стеклу и не спуская
глаз с своей богини; она, проходя мимо, едва приметно кивнула ему головой.
Часто шалунья с черными
глазами, схвативши светлою ручкою своею пирожное и пледы, кидала в
народ.
Уставши, наконец, тянуться, выправляться, // С досадою Барбосу он сказал, // Который у воза хозяйского лежал: // «Не правда ль, надобно признаться, // Что в городе у вас //
Народ без толку и без
глаз?