Неточные совпадения
Глагол — выдумывать, слово — выдумка отец Лидии произносил чаще, чем все другие знакомые, и это слово всегда успокаивало, укрепляло Клима. Всегда, но не
в случае с Лидией, — случае, возбудившем у него очень
сложное чувство к этой девочке.
Лучше всех знакомая фигура Лидии затемняла подруг ее; думая о ней, Клим терялся
в чувстве очень
сложном и непонятном ему.
Каждый раз он видел там Диомидова, и писаный красавец этот возбуждал
в нем
сложное чувство любопытства, недоумения, нерешительной ревности.
Количество таких воспоминаний и вопросов возрастало, они становились все противоречивей,
сложней. Чувствуя себя не
в силах разобраться
в этом хаосе, Клим с негодованием думал...
Как бы решая
сложную задачу, он закусывал губы, рот его вытягивался
в тонкую линию.
— Жена тоже не верит, — сказал Спивак, вычерчивая пальцем
в воздухе
сложный узор. — Но я — знаю: осенью. Вы думаете — боюсь? Нет. Но — жалею. Я люблю учить музыке.
Ночь была теплая, но
в садах тихо шумел свежий ветер, гоня по улице волны
сложных запахов.
Ряхин тоже приуныл и, делая руками
в воздухе какие-то
сложные петли, бормотал виновато...
Было очень трудно представить, что ее нет
в городе.
В час предвечерний он сидел за столом, собираясь писать апелляционную жалобу по делу очень
сложному, и, рисуя пером на листе бумаги мощные контуры женского тела, подумал...
Через несколько минут поезд подошел к вокзалу, явился старенький доктор, разрезал ботинок Крэйтона, нашел
сложный перелом кости и утешил его, сказав, что знает
в городе двух англичан: инженера и скупщика шерсти. Крэйтон вынул блокнот, написал две записки и попросил немедленно доставить их соотечественникам. Пришли санитары, перенесли его
в приемный покой на вокзале, и там он, брезгливо осматриваясь, с явным отвращением нюхая странно теплый, густой воздух, сказал Самгину...
Ушел. Коротко, точно удар топора, хлопнула дверь крыльца. Минутный диалог
в прихожей несколько успокоил тревогу Самгина. Путешествуя из угла
в угол комнаты, он начал искать словесные формы для перевода очень
сложного и тягостного ощущения на язык мысли. Утомительная путаница впечатлений требовала точного, ясного слова, которое, развязав эту путаницу, установило бы определенное отношение к источнику ее — Тагильскому.
Однажды он даже подумал, что этот пестрый,
сложный говор должен быть похож на «общие исповеди»
в соборе Кронштадта, организованные знаменитым попом Иоанном Сергеевым.
Неточные совпадения
Нельзя сказать, чтоб предводитель отличался особенными качествами ума и сердца; но у него был желудок,
в котором, как
в могиле, исчезали всякие куски. Этот не весьма замысловатый дар природы сделался для него источником живейших наслаждений. Каждый день с раннего утра он отправлялся
в поход по городу и поднюхивал запахи, вылетавшие из обывательских кухонь.
В короткое время обоняние его было до такой степени изощрено, что он мог безошибочно угадать составные части самого
сложного фарша.
Лишь
в позднейшие времена (почти на наших глазах) мысль о сочетании идеи прямолинейности с идеей всеобщего осчастливления была возведена
в довольно
сложную и не изъятую идеологических ухищрений административную теорию, но нивеляторы старого закала, подобные Угрюм-Бурчееву, действовали
в простоте души единственно по инстинктивному отвращению от кривой линии и всяких зигзагов и извилин.
В сущности, понимавшие, по мнению Вронского, «как должно» никак не понимали этого, а держали себя вообще, как держат себя благовоспитанные люди относительно всех
сложных и неразрешимых вопросов, со всех сторон окружающих жизнь, — держали себя прилично, избегая намеков и неприятных вопросов. Они делали вид, что вполне понимают значение и смысл положения, признают и даже одобряют его, но считают неуместным и лишним объяснять всё это.
Несмотря на то, что туалет, прическа и все приготовления к балу стоили Кити больших трудов и соображений, она теперь,
в своем
сложном тюлевом платье на розовом чехле, вступала на бал так свободно и просто, как будто все эти розетки, кружева, все подробности туалета не стоили ей и ее домашним ни минуты внимания, как будто она родилась
в этом тюле, кружевах, с этою высокою прической, с розой и двумя листками наверху ее.
Подвинув на середину портфель с текущими делами, он с чуть заметною улыбкой самодовольства вынул из стойки карандаш и погрузился
в чтение вытребованного им
сложного дела, относившегося до предстоящего усложнения.