Неточные совпадения
Да, Иван Дронов
был неприятный, даже противный мальчик, но Клим, видя, что отец, дед, учитель восхищаются его способностями, чувствовал в нем соперника, ревновал, завидовал, огорчался. А все-таки Дронов притягивал его, и часто недобрые чувства к этому мальчику исчезали пред вспышками
интереса и симпатии к нему.
Клим слушал с напряженным
интересом, ему
было приятно видеть, что Макаров рисует себя бессильным и бесстыдным. Тревога Макарова
была еще не знакома Климу, хотя он, изредка, ночами, чувствуя смущающие запросы тела, задумывался о том, как разыграется его первый роман, и уже знал, что героиня романа — Лидия.
К нему можно
было ходить и не ходить; он не возбуждал ни симпатии, ни антипатии, тогда как люди из флигеля вызывали тревожный
интерес вместе со смутной неприязнью к ним.
Климу больше нравилась та скука, которую он испытывал у Маргариты. Эта скука не тяготила его, а успокаивала, притупляя мысли, делая ненужными всякие выдумки. Он отдыхал у швейки от необходимости держаться, как солдат на параде. Маргарита вызывала в нем своеобразный
интерес простотою ее чувств и мыслей. Иногда, должно
быть, подозревая, что ему скучно, она
пела маленьким, мяукающим голосом неслыханные песни...
— Сначала ты смотришь на вещи, а потом они на тебя. Ты на них — с
интересом, а они — требовательно: отгадай, чего мы стоим? Не денежно, а душевно. Пойду,
выпью водки…
Странно
было видеть, что судьбы мира решают два десятка русских интеллигентов, живущих в захолустном городке среди семидесяти тысяч обывателей, для которых мир
был ограничен пределами их мелких
интересов.
«Кончу университет и должен
буду служить
интересам этих быков. Женюсь на дочери одного из них, нарожу гимназистов, гимназисток, а они, через пятнадцать лет, не
будут понимать меня. Потом — растолстею и, может
быть, тоже
буду высмеивать любознательных людей. Старость. Болезни. И — умру, чувствуя себя Исааком, принесенным в жертву — какому богу?»
Но и пение ненадолго прекратило ворчливый ропот людей, давно знакомых Самгину, — людей, которых он считал глуповатыми и чуждыми вопросов политики. Странно
было слышать и не верилось, что эти анекдотические люди, погруженные в свои мелкие
интересы, вдруг расширили их и вот уже говорят о договоре с Германией, о кабале бюрократов, пожалуй, более резко, чем газеты, потому что говорят просто.
Но даже в том, как судорожно он застегивал и расстегивал пуговицы пиджака,
была очевидна его лживость и тревога человека, который не вполне уверен, что он действует сообразно со своими
интересами.
В конце концов он должен
был признать, что Марина вызывает в нем
интерес, какого не вызывала еще ни одна женщина, и это —
интерес, неприятно раздражающий.
Затем он неожиданно подумал, что каждый из людей в вагоне, в поезде, в мире замкнут в клетку хозяйственных, в сущности — животных
интересов; каждому из них сквозь прутья клетки мир виден правильно разлинованным, и, когда какая-нибудь сила извне погнет линии прутьев, — мир воспринимается искаженным. И отсюда драма. Но это
была чужая мысль: «Чижи в клетках», — вспомнились слова Марины, стало неприятно, что о клетках выдумал не сам он.
— Меня? Разве я за настроения моего поверенного ответственна? Я говорю в твоих
интересах. И — вот что, — сказала она, натягивая перчатку на пальцы левой руки, — ты возьми-ка себе Мишку, он тебе и комнаты приберет и книги
будет в порядке держать, — не хочешь обедать с Валентином — обед подаст. Да заставил бы его и бумаги переписывать, — почерк у него — хороший. А мальчишка он — скромный, мечтатель только.
Идя домой, по улицам, приятно освещенным луною, вдыхая острый, но освежающий воздух, Самгин внутренне усмехался. Он
был доволен. Он вспоминал собрания на кулебяках Анфимьевны у Хрисанфа и все, что наблюдалось им до Московского восстания, — вспоминал и видел, как резко изменились темы споров,
интересы, как открыто говорят о том, что раньше замалчивалось.
— Ты представь себя при социализме, Борис, — что ты
будешь делать, ты? — говорил студент. — Пойми: человек не способен действовать иначе, как руководясь
интересами своего я.
— «Любовь к уравнительной справедливости, к общественному добру, к народному благу парализовала любовь к истине, уничтожила
интерес к ней». «Что
есть истина?» — спросил мистер Понтий Пилат. Дальше! «Каковы мы
есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, — бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна, своими штыками, охраняет нас от ярости народной…»
Это
было встречено с большим
интересом, всех примирило, а Орехова даже прослезилась...
Нет, этого он не хотел, женщина нужна ему, и не в его
интересах, чтоб она
была глупее, чем
есть. И недавно
был момент, когда он почувствовал, что Таисья играет опасную игру.
Его беспокоил Шемякин, но он
был совершенно уверен, что Дронов не помешает ему, и его нисколько не смущал
интерес Таисьи к политике.
Европейские короли, родственники Романовых, отнеслись к этому юбилею тоже очень осторожно, должно
быть, считаясь с отношениями царя и Думы, представляющей
интересы крупной буржуазии.
Это не мешало ей кушать, и Самгин подумал, что, если она так же легко и с таким вкусом читает, она действительно много читает. Ее мамаша кушала с таким увлечением, что
было ясно: ее
интересы, ее мысли на сей час не выходят за пределы тарелки. Фроленков и Денисов насыщались быстро,
пили часто и перебрасывались фразами, и
было ясно, что Денисов — жалуется, а Фроленков утешает...
— Тоже не
будет толку. Мужики закона не понимают, привыкли беззаконно жить. И напрасно Ногайцев беспокоил вас, ей-богу, напрасно! Сами судите, что значит — мириться? Это значит — продажа
интереса. Вы, Клим Иванович, препоручите это дело мне да куму, мы найдем средство мира.
— Вас очень многое интересует, — начал он, стараясь говорить мягко. — Но мне кажется, что в наши дни
интересы всех и каждого должны
быть сосредоточены на войне. Воюем мы не очень удачно. Наш военный министр громогласно, в печати заявлял о подготовленности к войне, но оказалось, что это — неправда. Отсюда следует, что министр не имел ясного представления о состоянии хозяйства, порученного ему. То же самое можно сказать о министре путей сообщения.
«Власть человека, власть единицы — это дано навсегда. В конце концов, миром все-таки двигают единицы. Массы пошли истреблять одна другую в
интересах именно единиц. Таков мир. “Так
было — так
будет”».
— Меня не удивляет, что иноверцы, инородцы защищают
интересы их поработителей, римляне завоевали мир силами рабов, так
было, так
есть, так
будет! — очень докторально сказал литератор.
Неточные совпадения
Он прочел письма. Одно
было очень неприятное — от купца, покупавшего лес в имении жены. Лес этот необходимо
было продать; но теперь, до примирения с женой, не могло
быть о том речи. Всего же неприятнее тут
было то, что этим подмешивался денежный
интерес в предстоящее дело его примирения с женою. И мысль, что он может руководиться этим
интересом, что он для продажи этого леса
будет искать примирения с женой, — эта мысль оскорбляла его.
— Ну-с, я слушаю, что
будет, — проговорила она спокойно и насмешливо. — И даже с
интересом слушаю, потому, что желала бы понять, в чем дело.
— Я думаю, — сказал Константин, — что никакая деятельность не может
быть прочна, если она не имеет основы в личном
интересе. Это общая истина, философская, — сказал он, с решительностью повторяя слово философская, как будто желая показать, что он тоже имеет право, как и всякий, говорить о философии.
Вронский слушал внимательно, но не столько самое содержание слов занимало его, сколько то отношение к делу Серпуховского, уже думающего бороться с властью и имеющего в этом свои симпатии и антипатии, тогда как для него
были по службе только
интересы эскадрона. Вронский понял тоже, как мог
быть силен Серпуховской своею несомненною способностью обдумывать, понимать вещи, своим умом и даром слова, так редко встречающимся в той среде, в которой он жил. И, как ни совестно это
было ему, ему
было завидно.
— Я нахожу, что ты прав отчасти. Разногласие наше заключается в том, что ты ставишь двигателем личный
интерес, а я полагаю, что
интерес общего блага должен
быть у всякого человека, стоящего на известной степени образования. Может
быть, ты и прав, что желательнее
была бы заинтересованная материально деятельность. Вообще ты натура слишком ргіmesautière, [импульсивная,] как говорят Французы; ты хочешь страстной, энергической деятельности или ничего.