— Представь — играю! — потрескивая сжатыми пальцами, сказал Макаров. — Начал по слуху, потом стал
брать уроки… Это еще в гимназии. А в Москве учитель мой уговаривал меня поступить в консерваторию. Да. Способности, говорит. Я ему не верю. Никаких способностей нет у меня. Но — без музыки трудно жить, вот что, брат…
«Как она созрела, Боже мой! как развилась эта девочка! Кто ж был ее учителем? Где она
брала уроки жизни? У барона? Там гладко, не почерпнешь в его щегольских фразах ничего! Не у Ильи же!..»
В Петербурге Райский поступил в юнкера: он с одушевлением скакал во фронте, млея и горя, с бегающими по спине мурашками, при звуках полковой музыки, вытягивался, стуча саблей и шпорами, при встрече с генералами, а по вечерам в удалой компании на тройках уносился за город, на веселые пикники, или
брал уроки жизни и любви у столичных русских и нерусских «Армид», в том волшебном царстве, где «гаснет вера в лучший край».
— Признаюсь, меня подбивали, но я отверг. Это, разумеется, между нами, Карамазов, слышите, никому ни слова. Это я вам только. Я совсем не желаю попасть в лапки Третьего отделения и
брать уроки у Цепного моста,
Мы все, с небольшими вариациями, имели сходное развитие, то есть ничего не знали, кроме Москвы и деревни, учились по тем же книгам и
брали уроки у тех же учителей, воспитывались дома или в университетском пансионе.
Неточные совпадения
Все, бывало, дергают за уши Васюкова: «Пошел прочь, дурак, дубина!» — только и слышит он. Лишь Райский глядит на него с умилением, потому только, что Васюков, ни к чему не внимательный, сонный, вялый, даже у всеми любимого русского учителя не выучивший никогда ни одного
урока, — каждый день после обеда
брал свою скрипку и, положив на нее подбородок, водил смычком, забывая школу, учителей, щелчки.
Я бы и рад был
брать у ней
уроки, у русской жизни-то, — да молчит она, моя голубушка.
Видишь, твоей матери было нужно, чтобы ты была образованная: ведь она
брала у тебя деньги, которые ты получала за
уроки; ведь она хотела, чтоб ее дочь поймала богатого зятя ей, а для этого ей было нужно, чтобы ты была образованная.
Мне было около пятнадцати лет, когда мой отец пригласил священника давать мне
уроки богословия, насколько это было нужно для вступления в университет. Катехизис попался мне в руки после Вольтера. Нигде религия не играет такой скромной роли в деле воспитания, как в России, и это, разумеется, величайшее счастие. Священнику за
уроки закона божия платят всегда полцены, и даже это так, что тот же священник, если дает тоже
уроки латинского языка, то он за них
берет дороже, чем за катехизис.
Что ж, что она у Фильда
уроки берет, — только деньгам перевод.