Неточные совпадения
Удивительно легко выламывали из ледяного холма и бросали в огонь
кресла, сундук, какую-то дверь, сани извозчика,
большой отрезок телеграфного столба.
Белые двери привели в небольшую комнату с окнами на улицу и в сад. Здесь жила женщина. В углу, в цветах, помещалось на мольберте
большое зеркало без рамы, — его сверху обнимал коричневыми лапами деревянный дракон. У стола — три глубоких
кресла, за дверью — широкая тахта со множеством разноцветных подушек, над нею, на стене, — дорогой шелковый ковер, дальше — шкаф, тесно набитый книгами, рядом с ним — хорошая копия с картины Нестерова «У колдуна».
Самгин пристально смотрел на ряды лысых, черноволосых, седых голов, сверху головы казались несоразмерно
большими сравнительно с туловищами, влепленными в
кресла. Механически думалось, что прадеды и деды этих головастиков сделали «Великую революцию», создали Наполеона. Вспоминалось прочитанное о 30-м, 48-м, 70-м годах в этой стране.
— Бердников, Захарий Петров, — сказал он высоким, почти женским голосом. Пухлая, очень теплая рука, сильно сжав руку Самгина, дернула ее книзу, затем Бердников, приподняв полы сюртука, основательно уселся в
кресло, вынул платок и крепко вытер
большое, рыхлое лицо свое как бы нарочно для того, чтоб оно стало виднее.
Озябшими руками Самгин снял очки, протер стекла, оглянулся: маленькая комната, овальный стол, диван, три
кресла и полдюжины мягких стульев малинового цвета у стен, шкаф с книгами, фисгармония, на стене
большая репродукция с картины Франца Штука «Грех» — голая женщина, с грубым лицом, в объятиях змеи, толстой, как водосточная труба, голова змеи — на плече женщины.
В
большом кожаном
кресле глубоко увяз какой-то человек, выставив далеко от
кресла острые колени длинных ног.
Снимок — мутный, не сразу можно было разобрать, что на нем — часть улицы, два каменных домика, рамы окон поломаны, стекла выбиты, с крыльца на каменную площадку высунулись чьи-то ноги, вся улица засорена изломанной мебелью, валяется пианино с оторванной крышкой, поперек улицы — срубленное дерево, клен или каштан, перед деревом — костер, из него торчит крышка пианино, а пред костром, в
большом, вольтеровском
кресле, поставив ноги на пишущую машинку, а винтовку между ног, сидит и смотрит в огонь русский солдат.
Налево от двери стояли ширмы, за ширмами — кровать, столик, шкафчик, уставленный лекарствами, и
большое кресло, на котором дремал доктор; подле кровати стояла молодая, очень белокурая, замечательной красоты девушка, в белом утреннем капоте, и, немного засучив рукава, прикладывала лед к голове maman, которую не было видно в эту минуту.
Зато после, дома, у окна, на балконе, она говорит ему одному, долго говорит, долго выбирает из души впечатления, пока не выскажется вся, и говорит горячо, с увлечением, останавливается иногда, прибирает слово и на лету хватает подсказанное им выражение, и во взгляде у ней успеет мелькнуть луч благодарности за помощь. Или сядет, бледная от усталости, в
большое кресло, только жадные, неустающие глаза говорят ему, что она хочет слушать его.
Он, не обращая на Райского внимания, переменил панталоны и сел в
большом кресле, с ногами, так что коленки пришлись вровень с лицом. Он положил на них бороду.
Неточные совпадения
Слушая эти голоса, Левин насупившись сидел на
кресле в спальне жены и упорно молчал на ее вопросы о том, что с ним; но когда наконец она сама, робко улыбаясь, спросила: «Уж не что ли нибудь не понравилось тебе с Весловским?» его прорвало, и он высказал всё; то, что он высказывал, оскорбляло его и потому еще
больше его раздражало.
Знаменитая певица пела второй раз, и весь
большой свет был в театре. Увидав из своего
кресла в первом ряду кузину, Вронский, не дождавшись антракта, вошел к ней в ложу.
— Ну вот вам и Долли, княжна, вы так хотели ее видеть, — сказала Анна, вместе с Дарьей Александровной выходя на
большую каменную террасу, на которой в тени, за пяльцами, вышивая
кресло для графа Алексея Кирилловича, сидела княжна Варвара. — Она говорит, что ничего не хочет до обеда, но вы велите подать завтракать, а я пойду сыщу Алексея и приведу их всех.
Спрятавши деньги, Плюшкин сел в
кресла и уже, казалось,
больше не мог найти материи, о чем говорить.
Гёте «Страдания молодого Вертера» (1774).] на которое тот хлопал только глазами, сидя в
креслах, ибо после осетра чувствовал
большой позыв ко сну.