Цитаты со словом «тысяча»
— Ну, пусть не так! — равнодушно соглашался Дмитрий, и Климу казалось, что, когда брат рассказывает даже именно так, как было, он все равно не верит в то, что говорит. Он знал множество глупых и смешных анекдотов, но рассказывал не смеясь, а как бы даже конфузясь. Вообще в нем явилась непонятная Климу озабоченность, и людей на улицах он рассматривал таким испытующим взглядом, как будто считал необходимым понять каждого из шестидесяти
тысяч жителей города.
Из шестидесяти
тысяч жителей города он знал шестьдесят или сто единиц и был уверен, что хорошо знает весь город, тихий, пыльный, деревянный на три четверти.
Быстрая походка людей вызвала у Клима унылую мысль: все эти сотни и
тысячи маленьких воль, встречаясь и расходясь, бегут к своим целям, наверное — ничтожным, но ясным для каждой из них. Можно было вообразить, что горьковатый туман — горячее дыхание людей и все в городе запотело именно от их беготни. Возникала боязнь потерять себя в массе маленьких людей, и вспоминался один из бесчисленных афоризмов Варавки, — угрожающий афоризм...
— В сущности, мы едва ли имеем право делать столь определенные выводы о жизни людей. Из десятков
тысяч мы знаем, в лучшем случае, как живет сотня, а говорим так, как будто изучили жизнь всех.
— Подумай: половина женщин и мужчин земного шара в эти минуты любят друг друга, как мы с тобой, сотни
тысяч рождаются для любви, сотни тысяч умирают, отлюбив. Милый, неожиданный…
— Но, мама, ведь это — идол! — ответил сын, усмехаясь. — Нужно иметь десятки
тысяч в год, чтоб достойно украсить его.
Из подвала дома купцов Синевых выползли на улицу
тысячи каких-то червяков, они копошились, лезли на серый камень фундамента, покрывая его живым, черным кружевом, ползли по панели под ноги толпы людей, люди отступали пред ними, одни — боязливо, другие — брезгливо, и ворчали, одни — зловеще, другие — злорадно...
— Трудное его ученое занятие! Какие
тысячи слов надобно знать! Уж он их выписывает, выписывает изо всех книг, а книгам-то — счета нет!
— А вот видите: горит звезда, бесполезная мне и вам; вспыхнула она за десятки
тысяч лет до нас и еще десятки тысяч лет будет бесплодно гореть, тогда как мы все не проживем и полустолетия…
— Комическое — тоже имеется; это ведь сочинение длинное, восемьдесят шесть стихов. Без комического у нас нельзя — неправда будет. Я вот похоронил, наверное, не одну
тысячу людей, а ни одних похорон без комического случая — не помню. Вернее будет сказать, что лишь такие и памятны мне. Мы ведь и на самой горькой дороге о смешное спотыкаемся, такой народ!
— Расстригут меня — пойду работать на завод стекла, займусь изобретением стеклянного инструмента. Семь лет недоумеваю: почему стекло не употребляется в музыке? Прислушивались вы зимой, в метельные ночи, когда не спится, как стекла в окнах поют? Я, может быть,
тысячу ночей слушал это пение и дошел до мысли, что именно стекло, а не медь, не дерево должно дать нам совершенную музыку. Все музыкальные инструменты надобно из стекла делать, тогда и получим рай звуков. Обязательно займусь этим.
Отовсюду лезли в глаза розетки, гирлянды, вензеля и короны, сияли золотом слова «Боже, царя храни» и «Славься, славься, наш русский царь»;
тысячи национальных флагов свешивались с крыш, торчали изо всех щелей, куда можно было сунуть древко.
С восхода солнца и до полуночи на улицах суетились люди, но еще более были обеспокоены птицы, — весь день над Москвой реяли стаи галок, голубей, тревожно перелетая из центра города на окраины и обратно; казалось, что в воздухе беспорядочно снуют
тысячи черных челноков, ткется ими невидимая ткань.
— Двести пятьдесят
тысяч рубах; армию одеть можно!
Он стыдился сознаться себе, что хочет видеть царя, но это желание возрастало как бы против воли его, разжигаемое работой
тысяч людей и хвастливой тратой миллионов денег.
— Екатерина Великая скончалась в
тысяча семьсот девяносто шестом году, — вспоминал дядя Хрисанф; Самгину было ясно, что москвич верит в возможность каких-то великих событий, и ясно было, что это — вера многих тысяч людей. Он тоже чувствовал себя способным поверить: завтра явится необыкновенный и, может быть, грозный человек, которого Россия ожидает целое столетие и который, быть может, окажется в силе сказать духовно растрепанным, распущенным людям...
Так и простоял Самгин до поры, пока не раздался торжественный звон бесчисленных колоколов. Загремело потрясающее ура
тысяч глоток, пронзительно пели фанфары, ревели трубы военного оркестра, трещали барабаны и непрерывно звучал оглушающий вопль...
— Крафт, — сказал он, чрезвычайно любезно пожимая руку Самгина; женщина, улыбнувшись неохотной улыбкой, назвала себя именем и фамилией
тысяч русских женщин...
— Неужели — десять
тысяч? И много сумасшедших?
— Могло быть хуже. Говорят, погибло
тысяч пять. Баталия.
«Маракуев, наверное, подружится с курчавым рабочим. Как это глупо — мечтать о революции в стране, люди которой
тысячами давят друг друга в борьбе за обладание узелком дешевеньких конфект и пряников. Самоубийцы».
— Сегодня знакомлю редакцию с культурными силами города. На семьдесят
тысяч жителей оказалось четырнадцать сил, н-да, брат! Три силы состоят под гласным надзором полиции, а остальные, наверное, почти все под негласным. Зер комиш… [Очень смешно (нем.).]
— Я, — говорил он, — я-я-я! — все чаще повторял он, делая руками движения пловца. — Я написал предисловие… Книга продается у входа… Она — неграмотна. Знает на память около тридцати
тысяч стихов… Я — Больше, чем в Илиаде. Профессор Жданов… Когда я… Профессор Барсов…
Самгину казалось, что воздух темнеет, сжимаемый мощным воем
тысяч людей, — воем, который приближался, как невидимая глазу туча, стирая все звуки, поглотив звон колоколов и крики медных труб военного оркестра на площади у Главного дома. Когда этот вой и рев накатился на Клима, он оглушил его, приподнял вверх и тоже заставил орать во всю силу легких...
Затем он сказал, что за девять лет работы в газетах цензура уничтожила у него одиннадцать томов, считая по двадцать печатных листов в томе и по сорок
тысяч знаков в листе. Самгин слышал, что Робинзон говорит это не с горечью, а с гордостью.
Странно было видеть, что судьбы мира решают два десятка русских интеллигентов, живущих в захолустном городке среди семидесяти
тысяч обывателей, для которых мир был ограничен пределами их мелких интересов.
Похвастался отлично переплетенной в зеленый сафьян, тисненный золотом, книжкой Шишкова «Рассуждение о старом и новом слоге» с автографом Дениса Давыдова и чьей-то подписью угловатым почерком, начало подписи было густо зачеркнуто, остались только слова: «…за сие и был достойно наказан удалением в армию
тысяча восемьсот четвертого году».
— А теперь вот, зачатый великими трудами тех людей, от коих даже праха не осталось, разросся значительный город, которому и в красоте не откажешь, вмещает около семи десятков
тысяч русских людей и все растет, растет тихонько. В тихом-то трудолюбии больше геройства, чем в бойких наскоках. Поверьте слову: землю вскачь не пашут, — повторил Козлов, очевидно, любимую свою поговорку.
— Я же полагаю, что государю нашему необходимо придется вспомнить пример прадеда своего и жестоко показать всю силу власти, как это было показано Николаем Павловичем четырнадцатого декабря
тысяча восемьсот двадцать пятого года на Сенатской площади Санкт-Петербурга-с!
Именно на сих примерах построено опасное предубеждение о женском равноправии, и получилось, что Европа имеет всего одну Луизу Мишель, а у нас таких Луизок —
тысячи.
— У Гризингера описана душевная болезнь, кажется — Grübelsucht — бесплодное мудрствование, это — когда человека мучают вопросы, почему синее — не красное, а тяжелое — не легко, и прочее в этом духе. Так вот, мне уж кажется, что у нас
тысячи грамотных и неграмотных людей заражены этой болезнью.
Было что-то несоединимое в этой глубокой трещине земли и огромной постройке у начала ее, — постройке, которую возводили мелкие людишки; Самгин подумал, что понадобилось бы много
тысяч таких пестреньких фигурок для того, чтоб заполнить овраг до краев.
— Вот, например, англичане: студенты у них не бунтуют, и вообще они — живут без фантазии, не бредят, потому что у них — спорт. Мы на Западе плохое — хватаем, а хорошего — не видим. Для народа нужно чаще устраивать религиозные процессии, крестные хода. Папизм — чем крепок? Именно — этими зрелищами, театральностью. Народ постигает религию глазом, через материальное. Поклонение богу в духе проповедуется
тысячу девятьсот лет, но мы видим, что пользы в этом мало, только секты расплодились.
Сказаны и написаны они за
тысячу пятьсот лет до нас, в четвертом веке по рождестве Христове, замечательным мудрецом Лактанцием, отцом христианской церкви.
Слова его, мною произнесенные, напечатаны в сочинениях его, изданных в Санктпетербурге в
тысяча восемьсот сорок восьмом году, и цензурованы архимандритом Аввакумом.
— Ну, и что ж? — спросил Дьякон. — Значит, Марксово рождение было предугадано за полторы
тысячи лет.
И, повернувшись лицом к нему, улыбаясь, она оживленно, с восторгом передала рассказ какого-то волжского купчика: его дядя, старик, миллионер, семейный человек, сболтнул кому-то, что, если бы красавица губернаторша показала ему себя нагой, он не пожалел бы пятидесяти
тысяч.
— Шестьсот сорок три
тысячи тонн… Позвольте: это неверно, обороты Крестьянского банка выразились…
Так себе — небольшое село,
тысячи две людей.
— Нет, подожди! — продолжал Дмитрий умоляющим голосом и нелепо разводя руками. — Там — четыре, то есть пять
тысяч. Возьми половину, а? Я должен бы отказаться от этих денег в пользу Айно… да, видишь ли, мне хочется за границу, надобно поучиться…
«Мелочно это и глупо», — думал он и думал, что две-три
тысячи рублей были бы не лишними для него и что он тоже мог бы поехать за границу.
— Алина будет, вообще — замечательно! Желающие костюмируются, билеты не дешевле пяти рублей, а дороже — хоть до
тысячи; сколько можешь продать?
Но она не обратила внимания на эти слова. Опьяняемая непрерывностью движения, обилием и разнообразием людей, криками, треском колес по булыжнику мостовой, грохотом железа, скрипом дерева, она сама говорила фразы, не совсем обыкновенные в ее устах. Нашла, что город только красивая обложка книги, содержание которой — ярмарка, и что жизнь становится величественной, когда видишь, как работают
тысячи людей.
— Не думаю, что вы добьетесь чего-нибудь, но совершенно ясно, что огромное количество ценных сил тратится, не принося стране никакой пользы. А Россия прежде всего нуждается в десятках
тысяч научно квалифицированной интеллигенции…
И вдруг с черного неба опрокинули огромную чашу густейшего медного звука, нелепо лопнуло что-то, как будто выстрел пушки, тишина взорвалась, во тьму влился свет, и стало видно улыбки радости, сияющие глаза, весь Кремль вспыхнул яркими огнями, торжественно и бурно поплыл над Москвой колокольный звон, а над толпой птицами затрепетали, крестясь,
тысячи рук, на паперть собора вышло золотое духовенство, человек с горящей разноцветно головой осенил людей огненным крестом, и тысячеустый голос густо, потрясающе и убежденно — трижды сказал...
Очень многие простуженно кашляли, и тяжелое шарканье
тысяч ног по измятому снегу странно напоминало звук отхаркивания, влажный хрип чудовищно огромных легких.
— Сколько ж это
тысяч? — озабоченно спросил очень толстый, но плохо одетый, стоя впереди Самгина; ему ответили...
Передавили в коронацию
тысячи народу, а он — даже не перекрестился.
Когда Самгин вышел на Красную площадь, на ней было пустынно, как бывает всегда по праздникам. Небо осело низко над Кремлем и рассыпалось тяжелыми хлопьями снега. На золотой чалме Ивана Великого снег не держался. У музея торопливо шевырялась стая голубей свинцового цвета. Трудно было представить, что на этой площади, за час пред текущей минутой, топтались, вторгаясь в Кремль,
тысячи рабочих людей, которым, наверное, ничего не известно из истории Кремля, Москвы, России.
Цитаты из русской классики со словом «тысяча»
— Да что:
тысяча двести рублей жалованья, особо столовых семьсот пятьдесят, квартирных шестьсот, пособия девятьсот, на разъезды пятьсот, да награды рублей до
тысячи.
И таким образом, ежели это предположение осуществится, мы будем иметь дохода шестьдесят пять миллионов, а расхода на уплату одного миллиона трехсот
тысяч премий потребуется сорок миллионов пятьсот
тысяч.
— Ох, и говорить-то страшно… Считай: двадцать
тысяч за пуд золота, за десять пудов это выйдет двести
тысяч, а за двадцать все четыреста. Ничего, кругленькая копеечка… Ну, за работу придется заплатить
тысяч шестьдесят, не больше, а остальные голенькими останутся. Ну, считай для гладкого счета — триста
тысяч.
— Ведь это вы, madame Зудченко, в один год наживете три
тысячи семьсот пятьдесят рублей; это жалованье Павла Степаныча Мочалова, — убеждал ее, с своей стороны, Максинька.
Положим, что он даст за двести пятьдесят
тысяч процентов из двадцати пяти — итого шестьдесят две с половиной
тысячи.
Ассоциации к слову «тысяча»
Синонимы к слову «тысяча»
Предложения со словом «тысяча»
- Более двух тысяч лет назад римляне и греки писали на египетских папирусах, а указы китайских императоров уже излагали на бумаге, которую делали из волокон бамбука.
- Вы хотите сказать, что заплатили человеку пять тысяч долларов только за то, что он поездил по городу?
- Как вам идея писать 3–4 письма в неделю и зарабатывать сразу несколько сотен тысяч рублей?
- (все предложения)
Сочетаемость слова «тысяча»
Значение слова «тысяча»
ТЫ́СЯЧА, -и, твор. -чей и -чью, ж. (числ. колич. и сущ.). 1. числ. колич. Число 1000. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ТЫСЯЧА
Афоризмы русских писателей со словом «тысяча»
- В жизни так много темного и она так нуждается в освещающих ее путь талантах, что каждый из них нужно беречь, как драгоценный алмаз, как то, что оправдывает в человечестве существование тысяч негодяев и пошляков.
- Наше священное ремесло
Существует тысячи лет…
С ним и без света миру светло.
Но еще ни один не сказал поэт,
Что мудрости нет, и старости нет,
А может, и смерти нет.
- Победа у наших стоит дверей…
Как гостью желанную встретим?
Пусть женщины выше поднимут детей,
Спасенных от тысячи тысяч смертей, —
Так мы долгожданной ответим.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно