Цитаты со словом «хотя»
Притаившись, я соображал: пороть — значит расшивать платья, отданные в краску, а сечь и бить — одно и то же, видимо. Бьют лошадей, собак, кошек; в Астрахани будочники бьют персиян, — это я видел. Но я никогда не видал, чтоб так били маленьких, и
хотя здесь дядья щелкали своих то по лбу, то по затылку, — дети относились к этому равнодушно, только почесывая ушибленное место. Я не однажды спрашивал их...
Дедушка
хотел было Ванюшку-то в полицию нести, да я отговорила: возьмем, мол, себе; это бог нам послал в тех место, которые померли.
Это еще более возбудило мое любопытство. Я пошел в мастерскую и привязался к Ивану, но и он не
хотел ответить мне, смеялся тихонько, искоса поглядывая на мастера, и, выталкивая меня из мастерской, кричал...
— Не
хотел, да вот сунул… Так уж, как-то, незаметно…
Иду я через Дюков овраг, где, помнишь, сказывала, отца-то твоего Яков да Михайло в проруби в пруде
хотели утопить?
Бабушка тоже усмехнулась,
хотела что-то сказать, но дед нахмурился.
Грамота давалась мне легко, дедушка смотрел на меня всё внимательнее и все реже сек,
хотя, по моим соображениям, сечь меня следовало чаще прежнего: становясь взрослее и бойчей, я гораздо чаще стал нарушать дедовы правила и наказы, а он только ругался да замахивался на меня.
Мужики
хотели было насмерть перебить их, да конвой не дал, гарнизонные вступились, — разогнали мужиков по дворам.
— Был он лихой человек,
хотел весь мир повоевать, и чтобы после того все одинаково жили, ни господ, ни чиновников не надо, а просто: живи без сословия! Имена только разные, а права одни для всех. И вера одна. Конечно, это глупость: только раков нельзя различить, а рыба — вся разная: осетр сому не товарищ, стерлядь селедке не подруга. Бонапарты эти и у нас бывали, — Разин Степан Тимофеев, Пугач Емельян Иванов; я те про них после скажу…
— Это вы всё
хотите Варварино приданое сцапать? Нате-ка!
Невидимо течет по улице сонная усталость и жмет, давит сердце, глаза. Как хорошо, если б бабушка пришла! Или
хотя бы дед. Что за человек был отец мой, почему дед и дядья не любили его, а бабушка, Григорий и нянька Евгенья говорят о нем так хорошо? А где мать моя?
То, что мать не
хочет жить в своей семье, всё выше поднимает ее в моих мечтах; мне кажется, что она живет на постоялом дворе при большой дороге, у разбойников, которые грабят проезжих богачей и делят награбленное с нищими.
— Ну, этого тебе не понять! — строго нахмурясь, говорит он и снова внушает. — Надо всеми делами людей — господь! Люди
хотят одного, а он — другого. Всё человечье — непрочно, дунет господь, и — всё во прах, в пыль!
Но, ставя бога грозно и высоко над людьми, он, как и бабушка, тоже вовлекал его во все свои дела, — и его и бесчисленное множество святых угодников. Бабушка же как будто совсем не знала угодников, кроме Николы, Юрия, Фрола и Лавра,
хотя они тоже были очень добрые и близкие людям: ходили по деревням и городам, вмешиваясь в жизнь людей, обладая всеми свойствами их. Дедовы же святые были почти все мученики, они свергали идолов, спорили с римскими царями, и за это их пытали, жгли, сдирали с них кожу.
—
Хочешь — налиток [Налиток — тяжелая битка для игры мальчиков.] сделаю? Хорошая битка будет!
— Я было, Мироне,
хотел тебя убить
Так, чтобы ты и меча не видал.
С этого дня я приходил к Хорошему Делу, когда
хотел, садился в ящик с каким-то тряпьем и невозбранно следил, как он плавит свинец, греет медь; раскалив, кует железные пластины на маленькой наковальне легким молотком с красивой ручкой, работает рашпилем, напильниками, наждаком и тонкой, как нитка, пилою…
Ничего особенного я не вижу на дворе, но от этих толчков локтем и от кратких слов всё видимое кажется особо значительным, всё крепко запоминается. Вот по двору бежит кошка, остановилась перед светлой лужей и, глядя на свое отражение, подняла мягкую лапу, точно ударить
хочет его, — Хорошее Дело говорит тихонько...
— А я, брат, не
хотел тебя обидеть, я, видишь ли, знал: если ты со мной подружишься — твои станут ругать тебя, — так? Было так? Ты понял, почему я сказал это?
Эти слепые окна были неприятны, и весь амбар снова намекал, что дом
хочет спрятаться, жить незаметно.
Иногда по двору ходил, прихрамывая, высокий старик, бритый, с белыми усами, волосы усов торчали, как иголки. Иногда другой старик, с баками и кривым носом, выводил из конюшни серую длинноголовую лошадь; узкогрудая, на тонких ногах, она, выйдя на двор, кланялась всему вокруг, точно смиренная монахиня. Хромой звонко шлепал ее ладонью, свистел, шумно вздыхал, потом лошадь снова прятали в темную конюшню. И мне казалось, что старик
хочет уехать из дома, но не может, заколдован.
— Нет, ты не лови, пускай лучше они летают как
хотят…
— Остричь нужно. И в школу пора. Учиться
хочешь?
— Да? Ты расскажи мне, что
хочешь, — ну?
Странно двигались большие оттопыренные уши, то приподнимаясь вместе с бровью зрячего глаза, то сдвигаясь на скулы, — казалось, что если он
захочет, то может прикрыть ими свой нос, как ладонями.
Дед говорил необычно важно и всё гладил ладонями бока свои, а локти у него вздрагивали, загибаясь за спину, точно руки его
хотели вытянуться вперед, и он боролся против них.
«Акулина, говорит, Ивановна, вот те я весь тут, со всей полной душой, а вот — Варя; помоги ты нам, бога ради, мы жениться
хотим!» Тут я обомлела, и язык у меня отнялся.
Отступились они от него, сел дедушко на дрожки, кричит: «Прощай теперь, Варвара, не дочь ты мне и не
хочу тебя видеть, хошь — живи, хошь — с голоду издохни».
Я говорю: «Дурак, кто работать не
хочет, на чужой шее сидит, ты бы вот на Якова с Михайлой поглядел — не эти ли дураками-то живут?
Ну, говорит, будет баловать, живите со мной!» Нахмурился Максим: уж это, дескать, как Варя
хочет, а мне всё равно!
И тебе, дочь, спасибо, что доброго человека в отцов дом привела!» Он ведь, дедушко-то, когда
хотел, так хорошо говорил, это уж после, по глупости стал на замок сердце-то запирать.
А Варвара радовалась, даже не
хотела скрыть радость свою, бесстыдница…
Я тотчас же принялся за дело, оно сразу, надолго и хорошо отвело меня от всего, что делалось в доме, и
хотя было всё еще очень обидно, но с каждым днем теряло интерес.
— Да, да, — сказала она тихонько, — не нужно озорничать! Вот скоро мы обвенчаемся, потом поедем в Москву, а потом воротимся, и ты будешь жить со мной. Евгений Васильевич очень добрый и умный, тебе будет хорошо с ним. Ты будешь учиться в гимназии, потом станешь студентом, — вот таким же, как он теперь, а потом доктором. Чем
хочешь, — ученый может быть чем хочет. Ну, иди, гуляй…
И есть другая, более положительная причина, понуждающая меня рисовать эти мерзости.
Хотя они и противны, хотя и давят нас, до смерти расплющивая множество прекрасных душ, — русский человек все-таки настолько еще здоров и молод душою, что преодолевает и преодолеет их.
Вообще деньги давались нам нелегко, но жили мы очень дружно, и,
хотя иногда ссорились немножко, — я не помню ни одной драки между нами.
Когда мычали животные, оглушаемые ударом топора — обухом между рогов, — Коля прищуривал глаза и, надувая губы, должно быть,
хотел повторить звук, но только выдувал воздух...
— Ты гляди-ко, — сказал он, протягивая мне сломанную шпору, — гляди, какая вещь! Это мы с Вяхирем тебе дарим. Гляди — колесико, а? Не иначе — казак носил да потерял… Я
хотел купить у Вяхиря штучку эту, семишник давал…
Цитаты из русской классики со словом «хотя»
Ассоциации к слову «хотеть»
Предложения со словом «хотя»
- Люди хотели узнать узнать, счастливым ли будет брак, нужно ли вкладывать деньги в акции, когда закончится кризис и т. д.
- Пей хотел быть архитектором, но противился классическому образованию.
- Скажите мысленно, что вы очень хотите увидеть сновидение и потом не забыть его.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «хотеть»
Афоризмы русских писателей со словом «хотя»
- Вот и еще особенность нашего времени: презирать писание ради литературы, хотя и помнишь, и соглашаешься <там> с Белинским, что у настоящей литературы цель — сама литература, художественность, а остальное приложится. Но слишком противны эти наши самодовольные деятели литературы сегодня, а потому и их литература, даже если и не лишена чисто литературных достоинств.
- Правда — то, что оправдывает жизнь и углубляет ее, а то, что вредит жизни, — всегда и всюду ложь, хотя бы доказана она была математически.
- И на что мне прошлое теперь?
Что там? — окровавленные плиты
Или замурованная дверь,
Или эхо, что еще не может
Замолчать, хотя я так прошу…
С этим эхом приключилось то же,
Что и с тем, что в сердце я ношу.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно