Неточные совпадения
Мать убитого, высокая, тощая, с лошадиным лицом, молча, без слёз, торопилась схоронить сына, — так казалось Артамонову; она всё оправляла кисейный рюш в изголовье гроба, передвигала венчик на синем лбу
трупа, осторожно вдавливала пальцами новенькие, рыжие копейки, прикрывавшие глаза его, и как-то нелепо быстро крестилась.
Ты ль это, Вальсингам? ты ль самый тот, // Кто три тому недели, на коленях, //
Труп матери, рыдая, обнимал // И с воплем бился над ее могилой? // Иль думаешь, она теперь не плачет, // Не плачет горько в самых небесах, // Взирая на пирующего сына, // В пиру разврата, слыша голос твой, // Поющий бешеные песни, между // Мольбы святой и тяжких воздыханий? // Ступай за мной!
Никогда этот мистический ужас смерти не ложится прочным гнетом на душу Толстого. Только на мгновение смерть способна смять его душу тем же животным испугом, с каким лошадь шарахается от трупа. Вспомним для примера сцену в «Детстве и отрочестве», где Николенька с воплем ужаса бросается прочь от
трупа матери.
— Обман! тайна!.. Какая тут тайна? Hе воры же ночью их унесли. Господь, сам Господь двух положил перед глазами матери их: мать не могла же ошибиться в своих детищах. Обман!.. Ге! что ты мне говоришь, Никита Иванович? Она сама обмывала их тела, укладывала в гробы, опускала в землю. Правда, четвертый был тайна для многих; но и того обезглавленный
труп мать узнала и сама похоронила.
Неточные совпадения
Соня упала на ее
труп, обхватила ее руками и так и замерла, прильнув головой к иссохшей груди покойницы. Полечка припала к ногам
матери и целовала их, плача навзрыд. Коля и Леня, еще не поняв, что случилось, но предчувствуя что-то очень страшное, схватили один другого обеими руками за плечики и, уставившись один в другого глазами, вдруг вместе, разом, раскрыли рты и начали кричать. Оба еще были в костюмах: один в чалме, другая в ермолке с страусовым пером.
Я убедил ее (и вменяю себе это в честь), что
мать оставить нельзя так, одну с
трупом дочери, и что хоть до завтра пусть бы она ее перевела в свою комнату.
Та тотчас согласилась, и как ни билась и ни плакала
мать, отказываясь оставить
труп, однако все-таки наконец перешла к хозяйке, которая тотчас же велела поставить самоварчик.
И он бежит с
трупом — только не дочери, а
матери, которую считает живой!
На коленях перед
трупом, прижавшись головой к остывшему маленькому телу, неутешно рыдала
мать маленького Васи.