Неточные совпадения
Бежать я решил вечером этого
дня, но перед обедом, разогревая на керосинке судок со щами, я, задумавшись, вскипятил их, а когда стал гасить огонь, опрокинул судок себе на
руки, и меня отправили в больницу.
Хромую девушку я увидал вечером, в тот же
день. Сходя с крыльца на двор, она уронила костыль и беспомощно остановилась на ступенях, вцепившись в струну перил прозрачными
руками, тонкая, слабенькая. Я хотел поднять костыль, но забинтованные
руки действовали плохо, я долго возился и досадовал, а она, стоя выше меня, тихонько смеялась...
Я думал — меня прогонят, но через
день он пришел в кухню с трубкой толстой бумаги в
руках, с карандашом, угольником и линейкой.
Влезая на печь и перекрестив дверцу в трубе, она щупала, плотно ли лежат вьюшки; выпачкав
руки сажей, отчаянно ругалась и как-то сразу засыпала, точно ее пришибла невидимая сила. Когда я был обижен ею, я думал: жаль, что не на ней женился дедушка, — вот бы грызла она его! Да и ей доставалось бы на орехи. Обижала она меня часто, но бывали
дни, когда пухлое, ватное лицо ее становилось грустным, глаза тонули в слезах и она очень убедительно говорила...
Несколько
дней я обреченно ждал — что же будет? Хватался за киот грязными
руками, приложился незаконно, — уж не пройдет мне даром это, не пройдет!
Полоскать белье зимою, в ледяной воде ручья — каторжное
дело; у всех женщин
руки до того мерзли, что трескалась кожа.
— А того ради и учу. Откуда баре, холеные хари? Всё из нас, из черноты земной, а откуда еще-то? Чем больше науки, тем длинней
руки, больше возьмут; а кем больше взято, у того
дело и свято… Бог посылает нас сюда глупыми детьми, а назад требует умными стариками, значит — надо учиться!
На другой
день утром, спустившись в сарай за дровами, я нашел у квадратной прорезки для кошек, в двери сарая, пустой кошелек; я десятки раз видел его в
руках Сидорова и тотчас же отнес ему.
Буфетчик, круглый и надутый спесью, лыс, как мяч; заложив
руки за спину, он целые
дни тяжело ходит по палубе, точно боров в знойный
день ищет тенистый угол. В буфете красуется его жена, дама лет за сорок, красивая, но измятая, напудренная до того, что со щек ее осыпается на яркое платье белая липкая пыль.
— Никониане-то, черные дети Никона-тигра, все могут сделать, бесом руководимы, — вот и левкас будто настоящий, и доличное одной
рукой написано, а лик-то, гляди, — не та кисть, не та! Старые-то мастера, как Симон Ушаков, — хоть он еретик был, — сам весь образ писал, и доличное и лик, сам и чку строгал и левкас наводил, а наших
дней богомерзкие людишки этого не могут! Раньше-то иконопись святым
делом была, а ныне — художество одно, так-то, боговы!
Она — тоже пьяненькая каждый
день и потому всегда добрая, веселая — старалась испугать нас, стучала опухшими
руками по столу и кричала...
Викторушка стал подражать манерам вотчима, его медленной походке, уверенным движениям барских
рук, его уменью как-то особенно пышно завязывать галстук и ловко, не чавкая, есть. Он то и
дело грубо спрашивал...
— То-то! Вы оба грамотны, так вы — читайте, а веры ничему не давайте. Они все могут напечатать, это
дело — в ихних
руках!
— А кто же больше?.. Он… Непременно он. У меня положительных данных нет в руках, но я голову даю на отсечение, что это его
рук дело. Знаете, у нас, практиков, есть известный нюх. Я сначала не доверял этому немцу, а потом даже совсем забыл о нем, но теперь для меня вся картина ясна: немец погубил нас… Это будет получше Пуцилло-Маляхинского!.. Поверьте моей опытности.
Неточные совпадения
Аммос Федорович (в недоумении расставляет
руки). Как же это, господа? Как это, в самом
деле, мы так оплошали?
Аммос Федорович. А я на этот счет покоен. В самом
деле, кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни не будет рад. Я вот уж пятнадцать лет сижу на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только
рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда.
По левую сторону городничего: Земляника, наклонивший голову несколько набок, как будто к чему-то прислушивающийся; за ним судья с растопыренными
руками, присевший почти до земли и сделавший движенье губами, как бы хотел посвистать или произнесть: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев
день!» За ним Коробкин, обратившийся к зрителям с прищуренным глазом и едким намеком на городничего; за ним, у самого края сцены, Бобчинский и Добчинский с устремившимися движеньями
рук друг к другу, разинутыми ртами и выпученными друг на друга глазами.
Без
дела, сами знаете, // Возить казну крестьянину // Проселком не
рука:
Ну,
дело все обладилось, // У господина сильного // Везде
рука; сын Власьевны // Вернулся, сдали Митрия, // Да, говорят, и Митрию // Нетяжело служить, // Сам князь о нем заботится.