Неточные совпадения
Вечером я сказал Людмиле, что ухожу
в город, там буду
жить.
Вечером, когда дед сел читать на псалтырь, я с бабушкой вышел за ворота,
в поле; маленькая,
в два окна, хибарка,
в которой
жил дед, стояла на окраине
города, «на задах» Канатной улицы, где когда-то у деда был свой дом.
В одной из квартир
жил закройщик лучшего портного
в городе, тихий, скромный, нерусский человек. У него была маленькая, бездетная жена, которая день и ночь читала книги. На шумном дворе,
в домах, тесно набитых пьяными людьми, эти двое
жили невидимо и безмолвно, гостей не принимали, сами никуда не ходили, только по праздникам
в театр.
И рассказывает. Жил-был
в уездном
городе молодой судья, чахоточный, а жена у него — немка, здоровая, бездетная. И влюбилась немка
в краснорядца-купца; купец — женатый, жена — красивая, трое детей. Вот купец заметил, что немка влюбилась
в него, и затеял посмеяться над нею: позвал ее к себе
в сад ночью, а сам пригласил двоих приятелей и спрятал их
в саду,
в кустах.
Но для того, чтобы убедиться
в этом, мне пришлось пережить много тяжелых лет, многое сломать
в душе своей, выбросить из памяти. А
в то время, когда я впервые встретил учителей жизни среди скучной и бессовестной действительности, — они показались мне людьми великой духовной силы, лучшими людьми земли. Почти каждый из них судился, сидел
в тюрьме, был высылаем из разных
городов, странствовал по этапам с арестантами; все они
жили осторожно, все прятались.
Я был убежден
в этом и решил уйти, как только бабушка вернется
в город, — она всю зиму
жила в Балахне, приглашенная кем-то учить девиц плетению кружев. Дед снова
жил в Кунавине, я не ходил к нему, да и он, бывая
в городе, не посещал меня. Однажды мы столкнулись на улице; он шел
в тяжелой енотовой шубе, важно и медленно, точно поп, я поздоровался с ним; посмотрев на меня из-под ладони, он задумчиво проговорил...
Вскоре я узнал, что пророка выслали из
города по этапу. А за ним исчез Клещов — женился выгодно и переехал
жить в уезд, где открыл шорную мастерскую.
Три лета
прожил я «десятником»
в мертвом
городе, среди пустых зданий, наблюдая, как рабочие осенью ломают неуклюжие каменные лавки, а весною строят такие же.
— Леса — пустое дело, — говорит Осип, — это имение барское, казенное; у мужика лесов нет.
Города горят — это тоже не великое дело,
в городах живут богатые, их жалеть нечего! Ты возьми села, деревни, — сколько деревень за лето сгорит! Может — не меньше сотни, вот это — убыток!
Но чаще думалось о величине земли, о
городах, известных мне по книгам, о чужих странах, где
живут иначе.
В книгах иноземных писателей жизнь рисовалась чище, милее, менее трудной, чем та, которая медленно и однообразно кипела вокруг меня. Это успокаивало мою тревогу, возбуждая упрямые мечты о возможности другой жизни.
Однажды, когда я сидел на скамье под стеною кремля, рядом со мною очутился дядя Яков. Я не заметил, как он подошел, и не сразу узнал его; хотя
в течение нескольких лет мы
жили в одном
городе, но встречались редко, случайно и мельком.
Было в нем что-то устойчиво скучное, упрямое. Каждый раз, бывая у Марины, Самгин встречал его там, и это было не очень приятно, к тому же Самгин замечал, что англичанин выспрашивает его, точно доктор — больного.
Прожив в городе недели три, Крэйтон исчез.
Я узнал от смотрителя, однако ж, немного: он добавил, что там есть один каменный дом, а прочие деревянные; что есть продажа вина; что господа все хорошие и купечество знатное; что зимой
живут в городе, а летом на заимках (дачах), под камнем, «то есть камня никакого нет, — сказал он, — это только так называется»; что проезжих бывает мало-мало; что если мне надо ехать дальше, то чтоб я спешил, а то по Лене осенью ехать нельзя, а берегом худо и т. п.
Неточные совпадения
Бобчинский. Я прошу вас покорнейше, как поедете
в Петербург, скажите всем там вельможам разным: сенаторам и адмиралам, что вот, ваше сиятельство или превосходительство,
живет в таком-то
городе Петр Иванович Бобчинскнй. Так и скажите:
живет Петр Иванович Бобчпиский.
Бобчинский. Да если этак и государю придется, то скажите и государю, что вот, мол, ваше императорское величество,
в таком-то
городе живет Петр Иванович Бобчинскнй.
У нас они венчалися, // У нас крестили детушек, // К нам приходили каяться, // Мы отпевали их, // А если и случалося, // Что
жил помещик
в городе, // Так умирать наверное //
В деревню приезжал.
Цыфиркин. Да кое-как, ваше благородие! Малу толику арихметике маракую, так питаюсь
в городе около приказных служителей у счетных дел. Не всякому открыл Господь науку: так кто сам не смыслит, меня нанимает то счетец поверить, то итоги подвести. Тем и питаюсь; праздно
жить не люблю. На досуге ребят обучаю. Вот и у их благородия с парнем третий год над ломаными бьемся, да что-то плохо клеятся; ну, и то правда, человек на человека не приходит.
Жили стрельцы
в особенной пригородной слободе, названной по их имени Стрелецкою, а на противоположном конце
города расположилась слобода Пушкарская,
в которой обитали опальные петровские пушкари и их потомки.