— Конечно, если это
войдет в привычку — стрелять, ну, это — плохо, — говорил он, выкатив глаза. — Тут, я думаю, все-таки сокрыта опасность, хотя вся жизнь основана на опасностях. Однако ежели молодые люди пылкого характера выламывают зубья из гребня — чем же мы причешемся? А нам, Варвара Кирилловна, причесаться надо, мы — народ растрепанный, лохматый. Ах, господи! Уж я-то знаю, до чего растрепан человек…
Никогда она не давала себе отчета, какого рода чувства возбуждал в ней Копорьев, но, вероятно, у нее
вошло в привычку называть его «херувимом», потому что это название не оставляло его даже тогда, когда «херувим» однажды предстал перед нею в вицмундире и с Анной на шее.
— Вы опять на своем сокровище приехали? Ну вот, просто видеть не могу этого урода! — крикнула с крыльца Нина веселым и капризным голосом избалованного ребенка. У нее уже давно
вошло в привычку дразнить Боброва его лошадью, к которой он был так привязан. Вообще в доме Зиненок вечно кого-нибудь и чем-нибудь дразнили.
Неточные совпадения
Войдя в кабинет, Рябинин осмотрелся по
привычке, как бы отыскивая образ, но, найдя его, не перекрестился. Он оглядел шкапы и полки с книгами и с тем же сомнением, как и насчет вальдшнепов, презрительно улыбнулся и неодобрительно покачал головой, никак уже не допуская, чтоб эта овчинка могла стоить выделки.
— Мне очень лестно, графиня, что вы так помните мои слова, — отвечал Левин, успевший оправиться и сейчас же по
привычке входя в свое шуточно-враждебное отношение к графине Нордстон. — Верно, они на вас очень сильно действуют.
–…У ней, впрочем, и всегда была эта…
привычка, и как только пообедала, чтобы не запоздать ехать, тотчас же отправилась
в купальню… Видишь, она как-то там лечилась купаньем; у них там ключ холодный есть, и она купалась
в нем регулярно каждый день, и как только
вошла в воду, вдруг с ней удар!
Даже на тюремном дворе был свежий, живительный воздух полей, принесенный ветром
в город. Но
в коридоре был удручающий тифозный воздух, пропитанный запахом испражнений, дегтя и гнили, который тотчас же приводил
в уныние и грусть всякого вновь приходившего человека. Это испытала на себе, несмотря на
привычку к дурному воздуху, пришедшая со двора надзирательница. Она вдруг,
входя в коридор, почувствовала усталость, и ей захотелось спать.
В приемный покой
вошли доктор с фельдшером и частный. Доктор был плотный коренастый человек
в чесунчевом пиджаке и таких же узких, обтягивавших ему мускулистые ляжки панталонах. Частный был маленький толстяк с шарообразным красным лицом, которое делалось еще круглее от его
привычки набирать
в щеки воздух и медленно выпускать его. Доктор подсел на койку к мертвецу, так же как и фельдшер, потрогал руки, послушал сердце и встал, обдергивая панталоны.