…Ночь, ярко светит луна, убегая от парохода влево, в луга. Старенький рыжий пароход, с
белой полосой на трубе, не торопясь и неровно шлепает плицами по серебряной воде, навстречу ему тихонько плывут темные берега, положив на воду тени, над ними красно светятся окна изб, в селе поют, — девки водят хоровод, и припев «ай-люли» звучит, как аллилуйя…
«Как красиво! — подумал он, глядя на странную, точно перламутровую раковину из белых барашков-облачков, остановившуюся над самою головой его на середине неба. — Как всё прелестно в эту прелестную ночь! И когда успела образоваться эта раковина? Недавно я смотрел на небо, и на нем ничего не было — только две
белые полосы. Да, вот так-то незаметно изменились и мои взгляды на жизнь!»
Клим знал, что на реке арестантов ожидает рыжий пароход с
белой полосою на трубе, рыжая баржа; палуба ее покрыта железной клеткой, и баржа похожа на мышеловку.
Начиная объяснение задаваемого урока, Егоров подходил к первой парте и упирался в нее животом. На этот предмет ученики смазывали первую парту мелом. Дитяткевич в коридоре услужливо стирал
белую полосу на животе Егорова, но тот запасался ею опять на ближайшем уроке.
На верхней половине шеи лежит поперечная
белая полоса, которая, однако, под горлом не соединяется, и немцы не совсем верно называют витютина «кольцовый голубь» (Ringtaube); на плечном сгибе крыла также видно белое, несколько продолговатое пятно, которое вытягивается полосою, если распустить крыло; концы крайних длинных перьев в крыльях и хвосте — темного цвета; на нижней внутренней стороне хвостовых перьев лежит поперек опять белая полоса, состоящая из белых пятен на каждом пере, которых на другой, верхней стороне совсем незаметно; ножки красные, как у русского голубя; нос бледно-красноватый или розовый; глаза ясные, не темные и не серые: какого-то неопределенного светло-пепельного цвета.
Неточные совпадения
По небу, изголуба-темному, как будто исполинскою кистью наляпаны были широкие
полосы из розового золота; изредка
белели клоками легкие и прозрачные облака, и самый свежий, обольстительный, как морские волны, ветерок едва колыхался по верхушкам травы и чуть дотрогивался до щек.
Просидев часа два, Самгин почти с наслаждением погрузился в
белую бурю на улице, — его толкало, покачивало, черные фигуры вырывались из
белого вихря, наскакивая на него, обгоняя; он шел и чувствовал: да, начинается новая
полоса жизни.
Через полчаса он сидел во тьме своей комнаты, глядя в зеркало, в
полосу света, свет падал на стекло, проходя в щель неприкрытой двери, и показывал половину человека в ночном
белье, он тоже сидел на диване, согнувшись, держал за шнурок ботинок и раскачивал его, точно решал — куда швырнуть?
Преобладал раздражающий своей яркостью красный цвет; силу его еще более разжигала безличная податливость
белого, а угрюмые синие
полосы не могли смягчить ослепляющий огонь красного.
Ей было лет тридцать. Она была очень
бела и полна в лице, так что румянец, кажется, не мог пробиться сквозь щеки. Бровей у нее почти совсем не было, а были на их местах две немного будто припухлые, лоснящиеся
полосы, с редкими светлыми волосами. Глаза серовато-простодушные, как и все выражение лица; руки
белые, но жесткие, с выступившими наружу крупными узлами синих жил.