Неточные совпадения
«Осмелюсь доложить, — вдруг заговорил он, привстав с
постели, что делал всякий раз, как начинал разговор, — я боюсь пожара: здесь сена много, а огня тушить на очаге нельзя, ночью студено будет, так не угодно ли, я велю двух якутов поставить
у камина смотреть за огнем!..» — «Как хотите, — сказал я, — зачем же двух?» — «Будут и
друг за
другом смотреть».
Пришли два якута и уселись
у очага. Смотритель сидел еще минут пять, понюхал табаку, крякнул, потом стал молиться и наконец укладываться. Он со стонами, как на болезненный одр, ложился на
постель. «Господи, прости мне грешному! — со вздохом возопил он, протягиваясь. — Ох, Боже правый! ой-о-ох! ай!» — прибавил потом, перевертываясь на
другой бок и покрываясь одеялом. Долго еще слышались постепенно ослабевавшие вздохи и восклицания. Я поглядывал на него и наконец сам заснул.
Неточные совпадения
Он
у постели больной жены в первый раз в жизни отдался тому чувству умиленного сострадания, которое в нем вызывали страдания
других людей и которого он прежде стыдился, как вредной слабости; и жалость к ней, и раскаяние в том, что он желал ее смерти, и, главное, самая радость прощения сделали то, что он вдруг почувствовал не только утоление своих страданий, но и душевное спокойствие, которого он никогда прежде не испытывал.
У другой стены стояла большая
постель, весьма чистая, с шелковым, наборным из лоскутков, ватным одеялом.
Устав стоять, он обернулся, — в комнате было темно; в углу
у дивана горела маленькая лампа-ночник,
постель на одном диване была пуста, а на белой подушке
другой постели торчала черная борода Захария. Самгин почувствовал себя обиженным, — неужели для него не нашлось отдельной комнаты? Схватив ручку шпингалета, он шумно открыл дверь на террасу, — там, в темноте, кто-то пошевелился, крякнув.
Размахивая шляпой, он указал ею на жандарма; лицо
у него было серое, на висках выступил пот, челюсть тряслась, и глаза, налитые кровью, гневно блестели. Он сидел на
постели в неудобной позе, вытянув одну ногу, упираясь
другою в пол, и рычал:
Но следующие две, три минуты вдруг привели его в память — о вчерашнем. Он сел на
постели, как будто не сам, а подняла его посторонняя сила; посидел минуты две неподвижно, открыл широко глаза, будто не веря чему-то, но когда уверился, то всплеснул руками над головой, упал опять на подушку и вдруг вскочил на ноги, уже с
другим лицом, какого не было
у него даже вчера, в самую страшную минуту.