Неточные совпадения
Робко ходит в первый раз
человек на корабле: каюта ему кажется гробом, а между тем едва ли он безопаснее в многолюдном городе, на шумной улице, чем на крепком парусном судне, в
океане.
Португальцы поставили носилки на траву. «Bella vischta, signor!» — сказали они. В самом деле, прекрасный вид! Описывать его смешно. Уж лучше снять фотографию: та, по крайней мере, передаст все подробности. Мы были на одном из уступов горы, на половине ее высоты… и того нет: под ногами нашими целое море зелени, внизу город, точно игрушка; там чуть-чуть видно, как ползают
люди и животные, а дальше вовсе не игрушка —
океан; на рейде опять игрушки — корабли, в том числе и наш.
Нельзя же, однако, чтоб масленица не вызвала у русского
человека хоть одной улыбки, будь это и среди знойных зыбей Атлантического
океана.
Между прочим, он сказал, что вместе с этой шкуной выстроена была и другая, точно такая же, ее «sistership», как он выразился, но что та погибла в
океане, и с
людьми.
Сегодня мы ушли и вот качаемся теперь в Тихом
океане; но если б и остались здесь, едва ли бы я собрался на берег. Одна природа да животная, хотя и своеобразная, жизнь, не наполнят
человека, не поглотят внимания: остается большая пустота. Для того даже, чтобы испытывать глубже новое, не похожее ни на что свое, нужно, чтоб тут же рядом, для сравнения, была параллель другой, развитой жизни.
Я с большей отрадой смотрел на кафров и негров в Африке, на малайцев по островам Индийского
океана, но с глубокой тоской следил в китайских кварталах за общим потоком китайской жизни, наблюдал подробности и попадавшиеся мне ближе личности, слушал рассказы других, бывалых и знающих
людей.
Неточные совпадения
Там, где они плыли, слева волнистым сгущением тьмы проступал берег. Над красным стеклом окон носились искры дымовых труб; это была Каперна. Грэй слышал перебранку и лай. Огни деревни напоминали печную дверцу, прогоревшую дырочками, сквозь которые виден пылающий уголь. Направо был
океан явственный, как присутствие спящего
человека. Миновав Каперну, Грэй повернул к берегу. Здесь тихо прибивало водой; засветив фонарь, он увидел ямы обрыва и его верхние, нависшие выступы; это место ему понравилось.
— Мы их под… коленом и — в
океан, — кричал он, отгибая нижнюю губу, блестя золотой коронкой; его подстриженные усы, ощетинясь, дрожали, казалось, что и уши его двигаются. Полсотни
людей кричали в живот ему:
Государственные
люди бросают кормило великого корабля и шушукаются о здоровье
человека, не просящего их о том, прописывают ему без его спроса — Атлантический
океан и сутерландскую «Ундину», министр финансов забывает баланс, incometax, debet и credit и едет на консилиум, Министр министров докладывает этот патологический казус парламенту.
Разве три министра, один не министр, один дюк, один профессор хирургии и один лорд пиетизма не засвидетельствовали всенародно в камере пэров и в низшей камере, в журналах и гостиных, что здоровый
человек, которого ты видел вчера, болен, и болен так, что его надобно послать на яхте вдоль Атлантического
океана и поперек Средиземного моря?.. «Кому же ты больше веришь: моему ослу или мне?» — говорил обиженный мельник, в старой басне, скептическому другу своему, который сомневался, слыша рев, что осла нет дома…
Безграничные
океаны с их грозами, простор и красота мира, кипучая и разнообразная деятельность
людей — все это подменилось представлением о листе бумаги с пятнами, чертами и кружками…