Неточные совпадения
После завтрака, состоявшего из горы
мяса, картофеля и овощей, то
есть тяжелого обеда, все расходились: офицеры в адмиралтейство на фрегат к работам, мы,
не офицеры, или занимались дома, или шли за покупками, гулять, кто в Портсмут, кто в Портси, кто в Саутси или в Госпорт — это названия четырех городов, связанных вместе и составляющих Портсмут.
«Напрасно мы
не закусили здесь! — говорил барон, — ведь с нами
есть мясо, куры…» Но мы уже ехали дальше.
За обедом
был, между прочим, суп из черепахи; но после того супа, который я
ел в Лондоне, этого нельзя
было есть. Там умеют готовить, а тут наш Карпов как-то
не так зарезал черепаху,
не выдержал
мяса, и оно вышло жестко и грубо. Подавали уток; но утки значительно похудели на фрегате. Зато крику, шуму, веселья
было без конца! Я
был подавлен, уничтожен зноем. А товарищи мои
пили за обедом херес, портвейн, как будто
были в Петербурге!
Мы обрадовались, и адмирал принял предложение, а транспорт все-таки послал, потому что быков у японцев бить запрещено как полезный рабочий скот и они
мяса не едят, а все рыбу и птиц, поэтому мы говядины достать в Японии
не могли.
Но эти раки мне
не понравились: клешней у них нет, и шеи тоже, именно нет того, что хорошо в раках; ноги недурны, но крепки; в средине рака много всякой дряни, но
есть и белое
мясо, которым наполнен низ всей чашки.
В шесть часов мы
были уже дома и сели за третий обед — с чаем. Отличительным признаком этого обеда или «ужина», как упрямо называл его отец Аввакум,
было отсутствие супа и присутствие сосисок с перцем, или, лучше, перца с сосисками, — так
было его много положено. Чай тоже, кажется, с перцем.
Есть мы, однако ж,
не могли: только шкиперские желудки флегматически поглощали
мяса через три часа после обеда.
Чего
не было за столом!
Мяса решительно все и во всех видах, живность тоже; зелени целый огород, между прочим кукуруза с маслом. Но фруктов мало:
не сезон им.
Мне несколько неловко
было ехать на фабрику банкира: я
не был у него самого даже с визитом, несмотря на его желание видеть всех нас как можно чаще у себя; а
не был потому, что за визитом неминуемо следуют приглашения к обеду, за который садятся в пять часов, именно тогда, когда настает в Маниле лучшая пора глотать
не мясо,
не дичь, а здешний воздух, когда надо ехать в поля, на взморье, гулять по цветущим зеленым окрестностям — словом, жить.
12-го апреля, кучами возят провизию. Сегодня пригласили Ойе-Саброски и переводчиков обедать, но они вместо двух часов приехали в пять. Я
не видал их; говорят,
ели много. Ойе
ел мясо в первый раз в жизни и в первый же раз, видя горчицу, вдруг, прежде нежели могли предупредить его, съел ее целую ложку: у него покраснел лоб и выступили слезы. Губернатору послали четырнадцать аршин сукна, медный самовар и бочонок солонины, вместо его подарка. Послезавтра хотят сниматься с якоря, идти к берегам Сибири.
Мая извивается игриво, песчаные мели выглядывают так гостеприимно, как будто говорят: «Мы вас задержим, задержим»; лес
не темный и
не мелкий частокол, как на болотах, но заметно покрупнел к реке; стал чаще являться осинник и сосняк. Всему этому несказанно обрадовался Иван Григорьев. «Вон осинничек, вон соснячок!» — говорил он приветливо, указывая на знакомые деревья. Лодка готова, хлеб выпечен,
мясо взято — едем. Теперь платить
будем прогоны по числу людей, то
есть сколько
будет гребцов на лодках.
В иных местах у туземцев: мангу, орочан, гольдов, гиляков и других, о которых европейские этнографы, может
быть, еще и
не подозревают, можно
было выменивать сушеное оленье
мясо, просо на бисер, гвозди и т. п.
В последние недели плавания все средства истощились: по три раза в день
пили чай и
ели по горсти пшена — и только. Достали
было однажды кусок сушеного оленьего
мяса, но несвежего, с червями. Сначала поусумнились
есть, но потом подумали хорошенько, вычистили его, вымыли и… «стали кушать», «для примера, между прочим, матросам», — прибавил К. Н. Посьет, рассказывавший мне об этом странствии. «Полно, так ли, — думал я, слушая, — для примера ли;
не по пословице ли: голод
не тетка?»
Блаженствуя от мысли, что сопровождает барина, Антип Ильич в то же время страдал в смысле пищи, ибо он уже около трех лет совершенно
не ел мяса; но в Европе чем же ему оставалось питаться? Чаю не было, кофе он сам не пил, горячие все были мясные, — значит, только рыбкой, когда ее подавали к столу, картофелем и пирожными с чем-нибудь сладеньким, да и те были ему не по вкусу, так как Антип Ильич был сластена великий, а варенья, подаваемые за табльдотом, были все какие-то кислые.
Неточные совпадения
Верные ликовали, а причетники, в течение многих лет питавшиеся одними негодными злаками, закололи барана и мало того что съели его всего,
не пощадив даже копыт, но долгое время скребли ножом стол, на котором лежало
мясо, и с жадностью
ели стружки, как бы опасаясь утратить хотя один атом питательного вещества.
— Меня вы забудете, — начал он опять, — мертвый живому
не товарищ. Отец вам
будет говорить, что вот, мол, какого человека Россия теряет… Это чепуха; но
не разуверяйте старика. Чем бы дитя ни тешилось… вы знаете. И мать приласкайте. Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем
не сыскать… Я нужен России… Нет, видно,
не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник…
мясо продает… мясник… постойте, я путаюсь… Тут
есть лес…
«Жажда развлечений, привыкли к событиям», — определил Самгин. Говорили негромко и ничего
не оставляя в памяти Самгина; говорили больше о том, что дорожает
мясо, масло и прекратился подвоз дров. Казалось, что весь город выжидающе притих. Людей обдувал
не сильный, но неприятно сыроватый ветер, в небе являлись голубые пятна, напоминая глаза, полуприкрытые мохнатыми ресницами. В общем
было как-то слепо и скучно.
В доме, против места, где взорвали губернатора, окно
было заткнуто синей подушкой, отбит кусок наличника, неприятно обнажилось красное
мясо кирпича, а среди улицы никаких признаков взрыва уже
не было заметно, только слой снега стал свежее, белее и возвышался бугорком.
— Вели принести — как
не быть? А битого
мяса не станете? Вчерашнее жаркое
есть, цыплята…