Солдаты все тагалы. Их, кто говорит, до шести, кто — до девяти тысяч. Офицеры и унтер-офицеры — испанцы. По всему плацу босые индийские рекруты маршировали повзводно; их вел унтер-офицер, а офицер, с бамбуковой палкой, как коршун, вился около. Палка действовала неутомимо, удары сыпались то на голые пятки, то
на плечи, иногда на затылок провинившегося… Я поскорей уехал.
Неточные совпадения
«А вот что около меня!» — добавил я, боязливо и вопросительно поглядывая то
на валы, которые поднимались около моих
плеч и локтей и выше головы, то вдаль, стараясь угадать, приветнее ли и светлее ли других огней блеснут два фонаря
на русском фрегате?
Но смеяться
на море безнаказанно нельзя: кто-нибудь тут же пойдет по каюте, его повлечет наклонно по полу; он не успеет наклониться — и, смотришь, приобрел шишку
на голове; другого
плечом ударило о косяк двери, и он начинает бранить бог знает кого.
Спекуляция их не должна пропадать даром: я протянул к ним руки, они схватили меня, я крепко держался за голые
плечи и через минуту стоял
на песчаном берегу.
Не успело воображение воспринять этот рисунок, а он уже тает и распадается, и
на место его тихо воздвигся откуда-то корабль и повис
на воздушной почве; из огромной колесницы уже сложился стан исполинской женщины;
плеча еще целы, а бока уже отпали, и вышла голова верблюда;
на нее напирает и поглощает все собою ряд солдат, несущихся целым строем.
«Как же мы проедем через
плеча этих великанов?» — думал я, видя, что мы едем прямо
на эту массу.
Едешь по
плечу исполинской горы и, несмотря
на всю уверенность в безопасности, с невольным смущением глядишь
на громады, которые как будто сдвигаются все ближе и ближе, грозя раздавить путников.
Платье сидело
на ней в обтяжку и обнаруживало круглые, массивные
плечи, руки и прочее, чем так щедро одарила ее природа.
У него был прекрасный выпуклый профиль, нос орлиный, смелый взгляд, важная походка, без аффектации, и седые кудри почти до
плеч, хотя
на вид ему не было и пятидесяти лет.
Мы еще были внизу, а колонна змеилась уже по лестнице, штыки сверкали
на солнце, музыка уходила вперед и играла все глуше и глуше. Скомандовали: «Левое
плечо вперед!» — колонна сжалась, точно змей, в кольцо, потом растянулась и взяла направо; музыка заиграла еще глуше, как будто вошла под свод, и вдруг смолкла.
Вот тебе раз! вот тебе Едо! У нас как гора с
плеч! Идти в Едо без провизии, стало быть
на самое короткое время, и уйти!
Маленький, белокурый и невидный из себя, г-н Каннингам встретил меня очень ласково, непохоже
на английскую встречу: не стиснул мне руки и не выломал
плеча, здороваясь, а так обошелся, как обходятся все люди между собою, исключая британцев.
Я сначала не вдруг понял, что значат эти длинные связки, которые китайцы таскают в руках, чрез
плечо и
на шее, в виде ожерелья.
Жалко было смотреть
на бедняков, как они, с обнаженною грудью,
плечами и ногами, тряслись, посинелые от холода, ожидая часа по три
на своих лодках, пока баниосы сидели в каюте.
Все это делалось стоя, все были в параде: шелковых юбок не оберешься. Видно, что собрание было самое торжественное. Кичибе и Эйноске были тоже в шелку: креповая черная или голубая мантильи, с белыми гербами
на спине и
плечах, шелковый халат, такая же юбка и белые бумажные чулки.
«
На берег кому угодно! — говорят часу во втором, — сейчас шлюпка идет». Нас несколько человек село в катер, все в белом, — иначе под этим солнцем показаться нельзя — и поехали, прикрывшись холстинным тентом; но и то жарко: выставишь нечаянно руку, ногу,
плечо — жжет. Голубая вода не струится нисколько; суда, мимо которых мы ехали, будто спят: ни малейшего движения
на них;
на палубе ни души. По огромному заливу кое-где ползают лодки, как сонные мухи.
Он прежде всего предложил мне сигару гаванской свертки, потом
на мой вопрос отвечал, что сигары не готовы: «Дня через четыре приготовим». — «Я через день еду», — заметил я. Он пожал
плечами. «Возьмите в магазине, какие найдете, — прибавил он, — или обратитесь к инспектору».
Джукджур отстоит в восьми верстах от станции, где мы ночевали. Вскоре по сторонам пошли горы, одна другой круче, серее и недоступнее. Это как будто искусственно насыпанные пирамидальные кучи камней. По виду ни
на одну нельзя влезть. Одни сероватые, другие зеленоватые, все вообще неприветливые, гордо поднимающие
плечи в небо, не удостоивающие взглянуть вниз, а только сбрасывающие с себя каменья.
Неточные совпадения
Этак ударит по
плечу: «Приходи, братец, обедать!» Я только
на две минуты захожу в департамент, с тем только, чтобы сказать: «Это вот так, это вот так!» А там уж чиновник для письма, этакая крыса, пером только — тр, тр… пошел писать.
На ней рубаха белая, // Да сарафан коротенький, // Да серп через
плечо.
Призвали
на совет главного городового врача и предложили ему три вопроса: 1) могла ли градоначальникова голова отделиться от градоначальникова туловища без кровоизлияния? 2) возможно ли допустить предположение, что градоначальник снял с
плеч и опорожнил сам свою собственную голову?
Утром помощник градоначальника, сажая капусту, видел, как обыватели вновь поздравляли друг друга, лобызались и проливали слезы. Некоторые из них до того осмелились, что даже подходили к нему, хлопали по
плечу и в шутку называли свинопасом. Всех этих смельчаков помощник градоначальника, конечно, тогда же записал
на бумажку.
Как взглянули головотяпы
на князя, так и обмерли. Сидит, это, перед ними князь да умной-преумной; в ружьецо попаливает да сабелькой помахивает. Что ни выпалит из ружьеца, то сердце насквозь прострелит, что ни махнет сабелькой, то голова с
плеч долой. А вор-новотор, сделавши такое пакостное дело, стоит брюхо поглаживает да в бороду усмехается.