Неточные совпадения
Энергические и
умные меры Смита водворили в колонии мир и оказали благодетельное влияние на самих кафров. Они,
казалось, убедились в физическом и нравственном превосходстве белых и в невозможности противиться им, смирились и отдались под их опеку. Советы, или, лучше сказать, приказания, Смита исполнялись — но долго ли, вот вопрос! Была ли эта война последнею? К сожалению, нет. Это была только вторая по счету: в 1851 году открылась третья. И кто знает, где остановится эта нумерация?
В одно время с нами
показался в залу и Овосава Бунго-но-ками-сама, высокий, худощавый мужчина, лет пятидесяти, с важным, строгим и довольно
умным выражением в лице.
Он не знал, что для меня «тот самый» значило противник Добролюбова. Я его себе представлял иначе. Этот
казался умным и приятным. А то обстоятельство, что человек, о котором (хотя и не особенно лестно) отозвался Добролюбов, теперь появился на нашем горизонте, — казалось мне чудом из того нового мира, куда я готовлюсь вступить. После купанья Андрусский у своих дверей задержал мою руку и сказал:
Вихров глядел на него с некоторым недоумением: он тут только заметил, что его превосходительство был сильно простоват; затем он посмотрел и на Мари. Та старательно намазывала масло на хлеб, хотя этого хлеба никому и не нужно было. Эйсмонд, как все замечали, гораздо
казался умнее, когда был полковником, но как произвели его в генералы, так и поглупел… Это, впрочем, тогда было почти общим явлением: развязнее, что ли, эти господа становились в этих чинах и больше высказывались…
Зато мой Петр Петрович, у которого еще со студенчества осталась манера всякий разговор сводить на спор, говорил скучно, вяло и длинно, с явным желанием
казаться умным и передовым человеком.
Неточные совпадения
— Мне странно, право:
кажется, между нами происходит какое-то театральное представление или комедия, иначе я не могу себе объяснить… Вы,
кажется, человек довольно
умный, владеете сведениями образованности. Ведь предмет просто фу-фу. Что ж он стоит? кому нужен?
Надобно заметить, что учитель был большой любитель тишины и хорошего поведения и терпеть не мог
умных и острых мальчиков; ему
казалось, что они непременно должны над ним смеяться.
«Гость,
кажется, очень неглупый человек, — думал хозяин, — степенен в словах и не щелкопер». И, подумавши так, стал он еще веселее, точно как бы сам разогрелся от своего разговора и как бы празднуя, что нашел человека, готового слушать
умные советы.
Еще не успеешь открыть рта, как они уже готовы спорить и,
кажется, никогда не согласятся на то, что явно противуположно их образу мыслей, что никогда не назовут глупого
умным и что в особенности не согласятся плясать по чужой дудке; а кончится всегда тем, что в характере их окажется мягкость, что они согласятся именно на то, что отвергали, глупое назовут
умным и пойдут потом поплясывать как нельзя лучше под чужую дудку, — словом, начнут гладью, а кончат гадью.
Он человек,
кажется,
умный…