Неточные совпадения
«
На парусах!» — подумывал я, враг
обедов на траве, особенно impromptu, чаев
на открытом воздухе, где то ложки нет, то хлеб с песком или чай с букашками. Но нечего делать,
поехал; а жарко, палит.
Но это все неважное: где же важное? А вот: 9-го октября, после
обеда, сказали, что
едут гокейнсы. И это не важность: мы привыкли. Вахтенный офицер посылает сказать обыкновенно К. Н. Посьету. Гокейнсов повели в капитанскую каюту. Я был там. «А! Ойе-Саброски! Кичибе!» — встретил я их, весело подавая руки; но они молча, едва отвечая
на поклон, брали руку. Что это значит? Они, такие ласковые и учтивые, особенно Саброски: он шутник и хохотун, а тут… Да что это у всех такая торжественная мина; никто не улыбается?
На другой день, 5-го января, рано утром, приехали переводчики спросить о числе гостей, и когда сказали, что будет немного, они просили пригласить побольше, по крайней мере хоть всех старших офицеров. Они сказали, что настоящий, торжественный прием назначен именно в этот день и что будет большой
обед. Как нейти
на большой
обед? Многие, кто не хотел
ехать,
поехали.
Дома мы узнали, что генерал-губернатор приглашает нас к
обеду. Парадное платье мое было
на фрегате, и я не
поехал. Я сначала пожалел, что не попал
на обед в испанском вкусе, но мне сказали, что
обед был длинен, дурен, скучен, что испанского
на этом
обеде только и было, что сам губернатор да херес. Губернатора я видел
на прогулке, с жокеями, в коляске, со взводом улан; херес пивал, и потому я перестал жалеть.
Мне несколько неловко было
ехать на фабрику банкира: я не был у него самого даже с визитом, несмотря
на его желание видеть всех нас как можно чаще у себя; а не был потому, что за визитом неминуемо следуют приглашения к
обеду, за который садятся в пять часов, именно тогда, когда настает в Маниле лучшая пора глотать не мясо, не дичь, а здешний воздух, когда надо
ехать в поля,
на взморье, гулять по цветущим зеленым окрестностям — словом, жить.
Наконец объявлено, что не сегодня, так завтра снимаемся с якоря. Надо было перебраться
на фрегат. Я последние два дня еще раз объехал окрестности, был
на кальсадо,
на Эскольте,
на Розарио, в лавках. Вчера отправил свои чемоданы домой, а сегодня, после
обеда,
на катере отправился и сам. С нами
поехал француз Рl. и еще испанец, некогда моряк, а теперь commandant des troupes, как он называл себя. В этот день обещали быть
на фрегате несколько испанских семейств, в которых были приняты наши молодые люди.
Сегодня, часу в пятом после
обеда, мы впятером
поехали на берег, взяли с собой самовар, невод и ружья. Наконец мы ступили
на берег,
на котором, вероятно, никогда не была нога европейца. Миссионерам сюда забираться было незачем, далеко и пусто. Броутон говорит или о другой бухте, или если и заглянул сюда, то
на берег, по-видимому, не выходил, иначе бы он определил его верно.
После
обеда я пошел к товарищам, которые опередили меня. Через день они отправлялись далее; я хотел
ехать вслед за ними, а мне еще надо было запастись меховым платьем и обувью:
на Лене могли застать морозы.
— Может быть.
Едут на обед к товарищу, в самом веселом расположении духа. И видят, хорошенькая женщина обгоняет их на извозчике, оглядывается и, им по крайней мере кажется, кивает им и смеется. Они, разумеется, зa ней. Скачут во весь дух. К удивлению их, красавица останавливается у подъезда того самого дома, куда они едут. Красавица взбегает на верхний этаж. Они видят только румяные губки из-под короткого вуаля и прекрасные маленькие ножки.
Несмотря на неудачу в тюрьме, Нехлюдов всё в том же бодром, возбужденно-деятельном настроении поехал в канцелярию губернатора узнать, не получена ли там бумага о помиловании Масловой. Бумаги не было, и потому Нехлюдов, вернувшись в гостиницу, поспешил тотчас же, не откладывая, написать об этом Селенину и адвокату. Окончив письма, он взглянул на часы; было уже время
ехать на обед к генералу.
Неточные совпадения
День скачек был очень занятой день для Алексея Александровича; но, с утра еще сделав себе расписанье дня, он решил, что тотчас после раннего
обеда он
поедет на дачу к жене и оттуда
на скачки,
на которых будет весь Двор и
на которых ему надо быть. К жене же он заедет потому, что он решил себе бывать у нее в неделю раз для приличия. Кроме того, в этот день ему нужно было передать жене к пятнадцатому числу, по заведенному порядку,
на расход деньги.
— Нет, ничего не будет, и не думай. Я
поеду с папа гулять
на бульвар. Мы заедем к Долли. Пред
обедом тебя жду. Ах, да! Ты знаешь, что положение Долли становится решительно невозможным? Она кругом должна, денег у нее нет. Мы вчера говорили с мама и с Арсением (так она звала мужа сестры Львовой) и решили тебя с ним напустить
на Стиву. Это решительно невозможно. С папа нельзя говорить об этом… Но если бы ты и он…
Анна одна, ожидая его возвращения с холостого
обеда,
на который он
поехал, ходила взад и вперед по его кабинету (комната, где менее был слышен шум мостовой) и во всех подробностях передумывала выражения вчерашней ссоры.
Вместе с путешественником было доложено о приезде губернского предводителя, явившегося и Петербург и с которым нужно было переговорить. После его отъезда нужно было докончить занятия будничные с правителем дел и еще надо было съездить по серьезному и важному делу к одному значительному лицу. Алексей Александрович только успел вернуться к пяти часам, времени своего
обеда, и, пообедав с правителем дел, пригласил его с собой вместе
ехать на дачу и
на скачки.
Бывало, он еще в постеле: // К нему записочки несут. // Что? Приглашенья? В самом деле, // Три дома
на вечер зовут: // Там будет бал, там детский праздник. // Куда ж поскачет мой проказник? // С кого начнет он? Всё равно: // Везде поспеть немудрено. // Покамест в утреннем уборе, // Надев широкий боливар, // Онегин
едет на бульвар, // И там гуляет
на просторе, // Пока недремлющий брегет // Не прозвонит ему
обед.