Неточные совпадения
Я обошел комнату
раза два, поглядел на свой неразвязанный, туго набитый мешок с бельем и платьем и вздохнул из глубины души.
— «Отчего же так?» — «Потребления больше: до двенадцати тысяч одного английского войска; хлеб и вино идут отлично; цены славные: все в
два с половиной
раза делается дороже».
«Нет, не свалимся, — отвечал Вандик, — на камень, может быть, попадем не
раз, и в рытвину колесо заедет, но в овраг не свалимся: одна из передних лошадей куплена мною недели
две назад в Устере: она знает дорогу».
Кушала она очень мало и чуть-чуть кончиком губ брала в рот маленькие кусочки мяса или зелень. Были тут вчерашние двое молодых людей. «Yes, y-e-s!» — поддакивала беспрестанно полковница, пока ей говорил кто-нибудь. Отец Аввакум от скуки, в промежутках
двух блюд, считал, сколько
раз скажет она «yes». «В семь минут 33
раза», — шептал он мне.
«
Раз,
два, три, четыре!» — считал отец Аввакум, сколько
раз она скажет «yes».
В течение вечера приходили
раза два за мной сверху звать посмотреть его.
Мы еще видели после
раза два такие явления, но они близко не подходили к нам.
В
две недели
раз отправляется из Анжера почта в Батавию; почтальон едет верхом.
В другой
раз два китайца несли на плечах, с признаками большой осторожности и даже, кажется, уважения, такую корзину, в которой небрежно покоилась свинья.
Но с странным чувством смотрю я на эти игриво-созданные, смеющиеся берега: неприятно видеть этот сон, отсутствие движения. Люди появляются редко; животных не видать; я только
раз слышал собачий лай. Нет людской суеты; мало признаков жизни. Кроме караульных лодок другие робко и торопливо скользят у берегов с двумя-тремя голыми гребцами, с слюнявым мальчишкой или остроглазой девчонкой.
На третий день после этого приехали
два баниоса: один бывший в прошедший
раз, приятель наш Баба-Городзаймон, который уже ознакомился с нами и освоился на фрегате, шутил, звал нас по именам, спрашивал название всего, что попадалось ему в глаза, и записывал.
Ездят каждый день
раза по
два, то с провизией, то с вопросом или с ответом.
Я прошел шестой, а все магазина не вижу, и
раза два ходил взад и вперед, не подозревая, что одно широкое, осененное деревьями крыльцо и есть вход в магазин.
Да, я забыл сказать, что за полчаса до назначенного времени приехал, как и в первый
раз, старший после губернатора в городе чиновник сказать, что полномочные ожидают нас. За ним, по японскому обычаю, тянулся целый хвост баниосов и прочего всякого чина. Чиновник выпил чашку чаю,
две рюмки cherry brandy (вишневой наливки) и уехал.
Долго заставили себя ждать полномочные. Мы уж давно расхаживали по юту и по шканцам,
раза по
два бегали к камбузу съесть по горячему пирожку или по котлетке, а их все нет!
Назначать время свидания предоставлено было адмиралу. Один
раз он назначил чрез
два дня, но, к удивлению нашему, японцы просили назначить раньше, то есть на другой день. Дело в том, что Кавадзи хотелось в Едо, к своей супруге, и он торопил переговорами. «Тело здесь, а душа в Едо», — говорил он не
раз.
Ну чем он не европеец? Тем, что однажды за обедом спрятал в бумажку пирожное, а в другой
раз слизнул с тарелки сою из анчоусов, которая ему очень понравилась? это местные нравы — больше ничего. Он до сих пор не видал тарелки и ложки, ел
двумя палочками, похлебку свою пил непосредственно из чашки. Можно ли его укорять еще и за то, что он, отведав какого-нибудь кушанья, отдавал небрежно тарелку Эйноске, который, как пудель, сидел у ног его? Переводчик брал, с земным поклоном, тарелку и доедал остальное.
Он
раза два принимался было говорить со мною и наконец не вытерпел и в третий
раз заговорил, нужды нет, что я не знаю по-голландски.
Берега заставлены, в два-три ряда, судами, джонками, лодками, так что мы с трудом пробирались и не
раз принуждены были класть весла по борту.
Проехав
раза два по нем взад и вперед, я отправился в отель.
Вдруг раздался с колокольни ближайшего монастыря благовест, и все — экипажи, пешеходы — мгновенно стало и оцепенело. Мужчины сняли шляпы, женщины стали креститься, многие тагалки преклонили колени. Только
два англичанина или американца промчались в коляске в кругу, не снимая шляп. Через минуту все двинулось опять. Это «Angelus». Мы объехали
раз пять площадь. Стало темно; многие разъезжались. Мы поехали на Эскольту есть сорбетто, то есть мороженое.
Напрасно он кусал губы — подавленный смех вырывался наружу, и он,
раза два, под предлогом остановить машину, дернул шнурок.
Пропев, он обратился было к своим мирным занятиям, начал искать около себя на полу, чего бы поклевать, и поскреб
раза два землю ногой.
Наконец объявлено, что не сегодня, так завтра снимаемся с якоря. Надо было перебраться на фрегат. Я последние
два дня еще
раз объехал окрестности, был на кальсадо, на Эскольте, на Розарио, в лавках. Вчера отправил свои чемоданы домой, а сегодня, после обеда, на катере отправился и сам. С нами поехал француз Рl. и еще испанец, некогда моряк, а теперь commandant des troupes, как он называл себя. В этот день обещали быть на фрегате несколько испанских семейств, в которых были приняты наши молодые люди.
12-го апреля, кучами возят провизию. Сегодня пригласили Ойе-Саброски и переводчиков обедать, но они вместо
двух часов приехали в пять. Я не видал их; говорят, ели много. Ойе ел мясо в первый
раз в жизни и в первый же
раз, видя горчицу, вдруг, прежде нежели могли предупредить его, съел ее целую ложку: у него покраснел лоб и выступили слезы. Губернатору послали четырнадцать аршин сукна, медный самовар и бочонок солонины, вместо его подарка. Послезавтра хотят сниматься с якоря, идти к берегам Сибири.
Река, чем ниже, тем глубже, однако мы садились
раза два на мель: ночью я слышал смутно шум, возню; якуты бросаются в воду и тащат лодку.
Я пригласил его пить чай. «У нас чаю и сахару нет, — вполголоса сказал мне мой человек, — все вышло». — «Как, совсем нет?» — «Всего
раза на
два». — «Так и довольно, — сказал я, — нас двое». — «А завтра утром что станете кушать?» Но я знал, что он любил всюду находить препятствия. «Давно ли я видел у тебя много сахару и чаю?» — заметил я. «Кабы вы одни кушали, а то по станциям и якуты, и якутки, чтоб им…» — «Без комплиментов! давай что есть!»
«Осмелюсь доложить, — вдруг заговорил он, привстав с постели, что делал всякий
раз, как начинал разговор, — я боюсь пожара: здесь сена много, а огня тушить на очаге нельзя, ночью студено будет, так не угодно ли, я велю
двух якутов поставить у камина смотреть за огнем!..» — «Как хотите, — сказал я, — зачем же
двух?» — «Будут и друг за другом смотреть».
В другой
раз случится какое-нибудь происшествие, и посылают служащее лицо, тысячи за полторы, за
две верст, произвести следствие или просто осмотреть какой-нибудь отдаленный уголок: все ли там в порядке.
Все мгновенно раздаются в сторону, и тройка
разом выпорхнет из ворот, как птица, и мчит версты две-три вскачь, очертя голову, мотая головами, потом сажен сто резвой рысью, а там опять вскачь — и так до станции.
Потом стало ворочать его то в одну, то в другую сторону с такой быстротой, что в тридцать минут, по словам рапорта, было сделано им сорок
два оборота! Наконец начало бить фрегат, по причине переменной прибыли и убыли воды, об дно, о свои якоря и класть то на один, то на другой бок. И когда во второй
раз положило — он оставался в этом положении с минуту…