Неточные совпадения
— «Отчего же так?» — «Потребления больше: до двенадцати тысяч одного английского войска;
хлеб и вино идут отлично; цены славные: все
в два с половиной раза делается
дороже».
Сингапур — один из всемирных рынков, куда пока еще стекается все, что нужно и не нужно, что полезно и вредно человеку. Здесь необходимые ткани и
хлеб, отрава и целебные травы. Немцы, французы, англичане, американцы, армяне, персияне, индусы, китайцы — все приехало продать и купить: других потребностей и целей здесь нет. Роскошь посылает сюда за тонкими ядами и пряностями, а комфорт шлет платье, белье, кожи, вино, заводит
дороги, домы, прорубается
в глушь…
Мы отлично уснули и отдохнули. Можно бы ехать и ночью, но не было готового
хлеба, надо ждать до утра, иначе нам,
в числе семи человек, трудно будет продовольствоваться по станциям на берегах Маи. Теперь предстоит ехать шестьсот верст рекой, а потом опять сто восемьдесят верст верхом по болотам. Есть и почтовые тарантасы, но все предпочитают ехать верхом по этой
дороге, а потом до Якутска на колесах, всего тысячу верст. Всего!
К удивлению моему, здешние крестьяне недовольны приисками: все стало
дороже: пуд сена теперь стоит двадцать пять, а иногда и пятьдесят,
хлеб — девяносто коп. — и так все. Якутам лучше: они здесь природные хозяева, нанимаются
в рабочие и выгодно сбывают на прииски
хлеб; притом у них есть много лугов и полей, а у русских нет.
Неточные совпадения
А поелику навоз производить стало всякому вольно, то и
хлеба уродилось столько, что, кроме продажи, осталось даже на собственное употребление:"Не то что
в других городах, — с горечью говорит летописец, — где железные
дороги [О железных
дорогах тогда и помину не было; но это один из тех безвредных анахронизмов, каких очень много встречается
в «Летописи».
На другой день поехали наперерез и, по счастью, встретили по
дороге пастуха. Стали его спрашивать, кто он таков и зачем по пустым местам шатается, и нет ли
в том шатании умысла. Пастух сначала оробел, но потом во всем повинился. Тогда его обыскали и нашли
хлеба ломоть небольшой да лоскуток от онуч.
Приказчик, ездивший к купцу, приехал и привез часть денег за пшеницу. Условие с дворником было сделано, и по
дороге приказчик узнал, что
хлеб везде застоял
в поле, так что неубранные свои 160 копен было ничто
в сравнении с тем, что было у других.
Когда
дорога понеслась узким оврагом
в чащу огромного заглохнувшего леса и он увидел вверху, внизу, над собой и под собой трехсотлетние дубы, трем человекам
в обхват, вперемежку с пихтой, вязом и осокором, перераставшим вершину тополя, и когда на вопрос: «Чей лес?» — ему сказали: «Тентетникова»; когда, выбравшись из леса, понеслась
дорога лугами, мимо осиновых рощ, молодых и старых ив и лоз,
в виду тянувшихся вдали возвышений, и перелетела мостами
в разных местах одну и ту же реку, оставляя ее то вправо, то влево от себя, и когда на вопрос: «Чьи луга и поемные места?» — отвечали ему: «Тентетникова»; когда поднялась потом
дорога на гору и пошла по ровной возвышенности с одной стороны мимо неснятых
хлебов: пшеницы, ржи и ячменя, с другой же стороны мимо всех прежде проеханных им мест, которые все вдруг показались
в картинном отдалении, и когда, постепенно темнея, входила и вошла потом
дорога под тень широких развилистых дерев, разместившихся врассыпку по зеленому ковру до самой деревни, и замелькали кирченые избы мужиков и крытые красными крышами господские строения; когда пылко забившееся сердце и без вопроса знало, куды приехало, — ощущенья, непрестанно накоплявшиеся, исторгнулись наконец почти такими словами: «Ну, не дурак ли я был доселе?
— Вот смотрите,
в этом месте уже начинаются его земли, — говорил Платонов, указывая на поля. — Вы увидите тотчас отличье от других. Кучер, здесь возьмешь
дорогу налево. Видите ли этот молодник-лес? Это — сеяный. У другого
в пятнадцать лет не поднялся <бы> так, а у него
в восемь вырос. Смотрите, вот лес и кончился. Начались уже
хлеба; а через пятьдесят десятин опять будет лес, тоже сеяный, а там опять. Смотрите на
хлеба, во сколько раз они гуще, чем у другого.