Цитаты со словом «первые»
Меня удивляет, как могли вы не получить моего
первого письма из Англии, от 2/14 ноября 1852 года, и второго из Гонконга, именно из мест, где об участи письма заботятся, как о судьбе новорожденного младенца.
«Я понял бы ваши слезы, если б это были слезы зависти, — сказал я, — если б вам было жаль, что на мою, а не на вашу долю выпадает быть там, где из нас почти никто не бывает, видеть чудеса, о которых здесь и мечтать трудно, что мне открывается вся великая книга, из которой едва кое-кому удается прочесть
первую страницу…» Я говорил ей хорошим слогом.
Я писал вам, как мы, гонимые бурным ветром, дрожа от северного холода, пробежали мимо берегов Европы, как в
первый раз пал на нас у подошвы гор Мадеры ласковый луч солнца и, после угрюмого, серо-свинцового неба и такого же моря, заплескали голубые волны, засияли синие небеса, как мы жадно бросились к берегу погреться горячим дыханием земли, как упивались за версту повеявшим с берега благоуханием цветов.
Но эта
первая буря мало подействовала на меня: не бывши никогда в море, я думал, что это так должно быть, что иначе не бывает, то есть что корабль всегда раскачивается на обе стороны, палуба вырывается из-под ног и море как будто опрокидывается на голову.
Я с
первого шага на корабль стал осматриваться.
И теперь еще, при конце плавания, я помню то тяжелое впечатление, от которого сжалось сердце, когда я в
первый раз вглядывался в принадлежности судна, заглянул в трюм, в темные закоулки, как мышиные норки, куда едва доходит бледный луч света чрез толстое в ладонь стекло.
С
первого раза невыгодно действует на воображение все, что потом привычному глазу кажется удобством: недостаток света, простора, люки, куда люди как будто проваливаются, пригвожденные к стенам комоды и диваны, привязанные к полу столы и стулья, тяжелые орудия, ядра и картечи, правильными кучами на кранцах, как на подносах, расставленные у орудий; груды снастей, висящих, лежащих, двигающихся и неподвижных, койки вместо постелей, отсутствие всего лишнего; порядок и стройность вместо красивого беспорядка и некрасивой распущенности, как в людях, так и в убранстве этого плавучего жилища.
Робко ходит в
первый раз человек на корабле: каюта ему кажется гробом, а между тем едва ли он безопаснее в многолюдном городе, на шумной улице, чем на крепком парусном судне, в океане.
Первая часть упрека совершенно основательна, то есть в недостатке любопытства; что касается до второй, то англичане нам не пример.
«Помоги моему человеку установить вещи в каюте», — отдал я ему
первое приказание.
Мы вошли в Зунд; здесь не видавшему никогда ничего, кроме наших ровных степных местностей, в
первый раз являются в тумане картины гор, желтых, лиловых, серых, смотря по освещению солнца и расстоянию.
Оторвется ли руль: надежда спастись придает изумительное проворство, и делается фальшивый руль. Оказывается ли сильная пробоина, ее затягивают на
первый случай просто парусом — и отверстие «засасывается» холстом и не пропускает воду, а между тем десятки рук изготовляют новые доски, и пробоина заколачивается. Наконец судно отказывается от битвы, идет ко дну: люди бросаются в шлюпку и на этой скорлупке достигают ближайшего берега, иногда за тысячу миль.
Первое звучит как-то официально, а второе пошло.
Благодаря настойчивым указаниям живых и печатных гидов я в
первые пять-шесть дней успел осмотреть большую часть официальных зданий, музеев и памятников и, между прочим, национальную картинную галерею, которая величиною будет с прихожую нашего Эрмитажа.
Только по итогам сделаешь вывод, что Лондон —
первая столица в мире, когда сочтешь, сколько громадных капиталов обращается в день или год, какой страшный совершается прилив и отлив иностранцев в этом океане народонаселения, как здесь сходятся покрывающие всю Англию железные дороги, как по улицам из конца в конец города снуют десятки тысяч экипажей.
В человеке подавляется его уклонение от прямой цели; от этого, может быть, так много встречается людей, которые с
первого взгляда покажутся ограниченными, а они только специальные.
Здесь кузнец не займется слесарным делом, оттого он
первый кузнец в мире.
Другой, с которым я чаще всего беседую, очень милый товарищ, тоже всегда ровный, никогда не выходящий из себя человек; но его не так легко удовлетворить, как
первого.
Уже не в
первый раз заметил я эту черту в моем вестовом.
Жертва морской болезни с
первого выхода в море, он возбуждал общее, но бесполезное участие.
Группа гор тесно жалась к одной главной горе — это
первая большая гора, которую увидели многие из нас, и то она помещена в аристократию гор не за высоту, составляющую всего около 6000 футов над уровнем моря, а за свое вино.
Судно наше не в
первый раз видело эти берега.
От
первой жены у него есть взрослый сын, которого он обещал показать нам за обедом.
Кажется, ни за что не умрешь в этом целебном, полном неги воздухе, в теплой атмосфере, то есть не умрешь от болезни, а от старости разве, и то когда заживешь чужой век. Однако здесь оканчивает жизнь дочь бразильской императрицы, сестра царствующего императора. Но она прибегла к целительности здешнего воздуха уже в последней крайности, как прибегают к
первому знаменитому врачу — поздно: с часу на час ожидают ее кончины.
Я послал к вам коротенькое письмо с Мадеры, а это пошлю из
первого порта, откуда только ходит почта в Европу; а откуда она не ходит теперь?
Далее еще лучше: «В таком-то градусе увидишь в
первый раз акул, а там летучую рыбу» — и точно увидишь.
По крайней мере со мной, а с вами, конечно, и подавно, всегда так было: когда фальшивые и ненормальные явления и ощущения освобождали душу хоть на время от своего ига, когда глаза, привыкшие к стройности улиц и зданий, на минуту, случайно, падали на
первый болотный луг, на крутой обрыв берега, всматривались в чащу соснового леса с песчаной почвой, — как полюбишь каждую кочку, песчаный косогор и поросшую мелким кустарником рытвину!
Море… Здесь я в
первый раз понял, что значит «синее» море, а до сих пор я знал об этом только от поэтов, в том числе и от вас. Синий цвет там, у нас, на севере, — праздничный наряд моря. Там есть у него другие цвета, в Балтийском, например, желтый, в других морях зеленый, так называемый аквамаринный. Вот наконец я вижу и синее море, какого вы не видали никогда.
Один из новейших путешественников, Бельчер, кажется,
первый заметил, что нет причины держаться ближе Америки, особенно когда идут к мысу Доброй Надежды или в Австралию, что это удлиняет только путь, тем более что зюйд-остовый пассат и без того относит суда далеко к Америке и заставляет делать значительный угол.
Нужды нет, что вы в
первый раз здесь, но вы видите, что это не временный отдых, награда деятельности, но покой мертвый, непробуждающийся, что картина эта никогда не меняется.
Она ужасно рассердилась и взяла было назад и
первую корзину.
Тут же, у самого берега, купались наши матросы, иногда выходили на берег и, погревшись на солнце, шли опять в воду, но черные дамы не обращали на это ни малейшего внимания: видно, им не в
первый раз.
И про Южный Крест, увидя его в
первый, второй и третий раз, вы спросите: что в нем особенного?
Долго станете вглядываться и кончите тем, что, с наступлением вечера, взгляд ваш будет искать его
первого, потом, обозрев все появившиеся звезды, вы опять обратитесь к нему и будете почасту и подолгу покоить на нем ваши глаза.
Первые собрались ботанизировать, а мы с бароном Крюднером — мешать им.
Вообще можно различить английские и голландские гостиницы с
первого взгляда.
У
первых все смотрит скучно, запущенно; у последних весело, ново и свежо.
Дорога,
первые 12 миль, идет по берегу, то у подошвы утесов, то песками, или по ребрам скал, все по шоссе; дорога невеселая, хотя море постоянно в виду, а над головой теснятся утесы, усеянные кустарниками, но все это мрачно, голо.
К ней прислонилась третья гора, вся в рытвинах, более
первых заросшая зеленью.
Доктор этот с
первого раза заставил подозревать, что он не англичанин, хотя и служил хирургом в полку в ост-индской армии.
Сильные и наиболее дикие племена, теснимые цивилизацией и войною, углубились далеко внутрь; другие, послабее и посмирнее, теснимые
первыми изнутри и европейцами от берегов, поддались не цивилизации, а силе обстоятельств и оружия и идут в услужение к европейцам, разделяя их образ жизни, пищу, обычаи и даже религию, несмотря на то, что в 1834 г. они освобождены от рабства и, кажется, могли бы выбрать сами себе место жительства и промысл.
Гористая и лесистая местность Рыбной реки и нынешней провинции Альбани способствовала грабежу и манила их селиться в этих местах. Здесь возникли
первые неприязненные стычки с дикими, вовлекшие потом белых и черных в нескончаемую доселе вражду. Всякий, кто читал прежние известия о голландской колонии, конечно помнит, что они были наполнены бесчисленными эпизодами о схватках поселенцев с двумя неприятелями: кафрами и дикими зверями, которые нападали с одной целью: похищать скот.
Колониальное правительство принуждено было между тем вытеснить некоторые наиболее враждебные племена, сильно тревожившие колонию своими мелкими набегами и грабежом, из занятых ими мест. Все это повело к
первой, вспыхнувшей в 1834 году, серьезной войне с кафрами.
Проект закона вносится дважды в Совет: после
первого прочтения он печатается в капштатских ведомостях, после второго принимается или отвергается.
В
первом случае он представляется на утверждение лондонского министерства.
Успеху англичан, или, лучше сказать, успеху цивилизации, противоборствуют до сих пор кроме самой природы два враждебные обстоятельства,
первое: скрытая, застарелая ненависть голландцев к англичанам как к победителям, к их учреждениям, успехам, торговле, богатству.
Это обстоятельство подало кафрам
первый и главный повод к открытой вражде с европейцами, которая усилилась еще более, когда, вскоре после того, англичане расстреляли одного из значительных вождей, дядю Гаики, по имени Секо, оказавшего сопротивление при отнятии европейцами у его племени украденного скота.
Полковники Смит и Соммерсет (
первый был потом губернатором) с февраля начали свои действия.
Губернатор стал принимать сильные меры, но не хотел, однако ж,
первый начинать неприязненных действий.
В декабре 1850 г., за день до праздника Рождества Христова, кафры
первые начали войну, заманив англичан в засаду, и после стычки, по обыкновению, ушли в горы. Тогда началась не война, а наказание кафров, которых губернатор объявил уже не врагами Англии, а бунтовщиками, так как они были великобританские подданные.
Цитаты из русской классики со словом «первые»
Ассоциации к слову «первые»
Синонимы к слову «первые»
Предложения со словом «первый»
- Впрочем, до определённого момента хирургия была в первую очередь делом цирюльников.
- Поэтому прекрасным субботним днём первым делом отправляемся на рынок.
- Главное – не опускать руки, продолжать работать над собой и пробовать новые, нереальные на первый взгляд шаги.
- (все предложения)
Предложения со словом «первое»
- Впрочем, до определённого момента хирургия была в первую очередь делом цирюльников.
- Поэтому прекрасным субботним днём первым делом отправляемся на рынок.
- С первого взгляда место и правда идеально подходило для незаметной пересадки с моторной лодки в автомобиль.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «первое»
Значение слова «первые»
«Первые» — российский драматический фильм режиссёра Дмитрия Суворова об отношениях и подвиге супругов Василия и Татьяны Прончищевых — полярных исследователей Арктики в составе Ленско-Енисейского отряда Великой Северной экспедиции. (Википедия)
Все значения слова ПЕРВЫЕ
Афоризмы русских писателей со словом «первый»
Дополнительно