— Это из рук вон, Петр Иваныч! — начала жена чуть не со слезами. — Ты хоть что-нибудь скажи. Я видала, что ты в знак одобрения качал головой, стало быть,
тебе понравилось. Только по упрямству не хочешь сознаться. Как сознаться, что нам нравится повесть! мы слишком умны для этого. Признайся, что хорошо.
— Экое диво, господи! — сказала Анна Павловна. — Пища, ты говоришь,
тебе нравится, удобства все есть, и чин хороший… чего бы, кажется? а скучаешь! Сашенька, — сказала она, помолчав, тихо, — не пора ли тебе… жениться?
Неточные совпадения
— Ну, с цветка, что ли, — сказал Петр Иваныч, — может быть, еще с желтого, все равно; тут что попадется в глаза, лишь бы начать разговор; так-то слова с языка нейдут.
Ты спросил,
нравится ли ей цветок; она отвечала да; почему, дескать? «Так», — сказала она, и замолчали оба, потому что хотели сказать совсем другое, и разговор не вязался. Потом взглянули друг на друга, улыбнулись и покраснели.
И если отыщешь такую женщину, она непременно должна
нравиться тебе постоянно, потому что отвечает твоим желаниям.
— И Волочков не
нравится тебе?
— Напротив, тут-то и будет. Если б
ты влюбился,
ты не мог бы притворяться, она сейчас бы заметила и пошла бы играть с вами с обоими в дураки. А теперь… да
ты мне взбеси только Суркова: уж я знаю его, как свои пять пальцев. Он, как увидит, что ему не везет, не станет тратить деньги даром, а мне это только и нужно… Слушай, Александр, это очень важно для меня: если
ты это сделаешь — помнишь две вазы, что
понравились тебе на заводе? они — твои: только пьедестал
ты сам купи.
— Обыкновенно что: что
ты также ее любишь без ума; что
ты давно искал нежного сердца; что
тебе страх как
нравятся искренние излияния и без любви
ты тоже не можешь жить; сказал, что напрасно она беспокоится:
ты воротишься; советовал не очень стеснять
тебя, позволить иногда и пошалить… а то, говорю, вы наскучите друг другу… ну, обыкновенно, что говорится в таких случаях.
—
Нравится мне, другому, третьему!.. не то говоришь, милый! разве я один так думаю и действую, как учил думать и действовать
тебя?.. Посмотри кругом: рассмотри массу — толпу, как
ты называешь ее, — не ту, что в деревне живет: туда это долго не дойдет, а современную, образованную, мыслящую и действующую: чего она хочет и к чему стремится? как мыслит? и увидишь, что именно так, как я учил
тебя. Чего я требовал от
тебя — не я все это выдумал.
Огудалова. Я ведь только радуюсь, что он
тебе нравится. Слава Богу! Осуждать его перед тобой я не стану, а и притворяться-то нам друг перед другом нечего — ты сама не слепая.
Тьфу, господи прости! Пять тысяч раз // Твердит одно и то же! // То Софьи Павловны на свете нет пригоже, // То Софья Павловна больна. // Скажи,
тебе понравилась она? // Обрыскал свет; не хочешь ли жениться?
— Я был наперед уверен, — промолвил он, — что ты выше всяких предрассудков. На что вот я — старик, шестьдесят второй год живу, а и я их не имею. (Василий Иванович не смел сознаться, что он сам пожелал молебна… Набожен он был не менее своей жены.) А отцу Алексею очень хотелось с тобой познакомиться. Он
тебе понравится, ты увидишь… Он и в карточки не прочь поиграть и даже… но это между нами… трубочку курит.
Неточные совпадения
Анна Андреевна.
Тебе все такое грубое
нравится.
Ты должен помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои знакомые будут не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым
ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои будут с самым тонким обращением: графы и все светские… Только я, право, боюсь за
тебя:
ты иногда вымолвишь такое словцо, какого в хорошем обществе никогда не услышишь.
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело идет о жизни человека… (К Осипу.)Ну что, друг, право, мне
ты очень
нравишься. В дороге не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот
тебе пара целковиков на чай.
Городничий. А мне очень
нравится твое лицо. Друг,
ты должен быть хороший человек. Ну что…
Г-жа Простакова. Неужели
тебе эта девчонка так
понравилась?
Слушая эти голоса, Левин насупившись сидел на кресле в спальне жены и упорно молчал на ее вопросы о том, что с ним; но когда наконец она сама, робко улыбаясь, спросила: «Уж не что ли нибудь не
понравилось тебе с Весловским?» его прорвало, и он высказал всё; то, что он высказывал, оскорбляло его и потому еще больше его раздражало.