Неточные совпадения
— Зачем же вы, дядюшка, черпаете тину, зачем так разрушаете и уничтожаете все
радости, надежды, блага… смотрите
с черной стороны?
— Зачем же, — продолжал Александр
с досадой, — я буду убивать вначале всякую
радость холодным размышлением, не упившись ею, думать: вот она изменит, пройдет? зачем буду терзаться заранее горем, когда оно не настало?
Затем, что когда предвидишь опасность, препятствие, беду, так легче бороться
с ней или перенести ее: ни
с ума не сойдешь, ни умрешь; а когда придет
радость, так не будешь скакать и опрокидывать бюстов — ясно ли?
Она молчала, но глаза ее в одно мгновение
с его ответом опустились вниз, и что было в них? отуманила ли их грусть, или блеснула в них молния
радости, — ничего нельзя было прочесть на этом мраморном, прекрасном лице.
— А ты воображаешь, что ты
с могучей душой? Вчера от
радости был на седьмом небе, а чуть немного того… так и не умеешь перенести горя.
— Надеюсь, это не дурно: лучше, чем выскочить из колеи, бухнуть в ров, как ты теперь, и не уметь встать на ноги. Пар! пар! да пар-то, вот видишь, делает человеку честь. В этой выдумке присутствует начало, которое нас
с тобой делает людьми, а умереть
с горя может и животное. Были примеры, что собаки умирали на могиле господ своих или задыхались от
радости после долгой разлуки. Что ж это за заслуга? А ты думал: ты особое существо, высшего разряда, необыкновенный человек…
В
радости они не знали, что делать. Вечер был прекрасный. Они отправились куда-то за город, в глушь, и, нарочно отыскав
с большим трудом где-то холм, просидели целый вечер на нем, смотрели на заходящее солнце, мечтали о будущем образе жизни, предполагали ограничиться тесным кругом знакомых, не принимать и не делать пустых визитов.
Пойдем туда, где дышит
радость,
Где шумный вихрь забав шумит,
Где не живут, но тратят жизнь и младость!
Среди веселых игр за радостным столом,
На час упившись счастьем ложным,
Я приучусь к мечтам ничтожным,
С судьбою примирюсь вином.
Я сердца усмирю заботы,
Я думам не велю летать;
Небес на тихое сиянье
Я не велю глазам своим взирать,
и проч.
Евсей, подпоясанный ремнем, весь в пыли, здоровался
с дворней; она кругом обступила его. Он дарил петербургские гостинцы: кому серебряное кольцо, кому березовую табакерку. Увидя Аграфену, он остановился как окаменелый, и смотрел на нее молча,
с глупым восторгом. Она поглядела на него сбоку, исподлобья, но тотчас же невольно изменила себе: засмеялась от
радости, потом заплакала было, но вдруг отвернулась в сторону и нахмурилась.
— Принесла нелегкая, — говорила она сердито, глядя на него по временам украдкой; но в глазах и в улыбке ее выражалась величайшая
радость. — Чай, петербургские-то… свертели там вас
с барином? Вишь, усищи какие отрастил!
— А у меня есть на примете девушка — точно куколка: розовенькая, нежненькая; так, кажется, из косточки в косточку мозжечок и переливается. Талия такая тоненькая, стройная; училась в городе, в пансионе. За ней семьдесят пять душ да двадцать пять тысяч деньгами, и приданое славное: в Москве делали; и родня хорошая… А? Сашенька? Я уж
с матерью раз за кофеем разговорилась, да шутя и забросила словечко: у ней, кажется, и ушки на макушке от
радости…
Для резца неуловим этот блеск мысли в чертах лиц их, эта борьба воли
с страстью, игра не высказываемых языком движений души
с бесчисленными, тонкими оттенками лукавства, мнимого простодушия, гнева и доброты, затаенных
радостей и страданий… всех этих мимолетных молний, вырывающихся из концентрической души…
Он тогда опомнился и стал догадываться, что, ограждая жену методически от всех уклонений, которые могли бы повредить их супружеским интересам, он вместе
с тем не представил ей в себе вознаградительных условий за те, может быть, непривилегированные законом
радости, которые бы она встретила вне супружества, что домашний ее мир был не что иное, как крепость, благодаря методе его неприступная для соблазна, но зато в ней встречались на каждом шагу рогатки и патрули и против всякого законного проявления чувства…
Как он переменился! Как пополнел, оплешивел, как стал румян!
С каким достоинством он носит свое выпуклое брюшко и орден на шее! Глаза его сияли
радостью. Он
с особенным чувством поцеловал руку у тетки и пожал дядину руку…
Неточные совпадения
Переход от страха к
радости, от низости к высокомерию довольно быстр, как у человека
с грубо развитыми склонностями души.
Замолкла Тимофеевна. // Конечно, наши странники // Не пропустили случая // За здравье губернаторши // По чарке осушить. // И видя, что хозяюшка // Ко стогу приклонилася, // К ней подошли гуськом: // «Что ж дальше?» // — Сами знаете: // Ославили счастливицей, // Прозвали губернаторшей // Матрену
с той поры… // Что дальше? Домом правлю я, // Ращу детей… На
радость ли? // Вам тоже надо знать. // Пять сыновей! Крестьянские // Порядки нескончаемы, — // Уж взяли одного!
Но
радость их вахлацкая // Была непродолжительна. // Со смертию Последыша // Пропала ласка барская: // Опохмелиться не дали // Гвардейцы вахлакам! // А за луга поемные // Наследники
с крестьянами // Тягаются доднесь. // Влас за крестьян ходатаем, // Живет в Москве… был в Питере… // А толку что-то нет!
На
радости целуются, // Друг дружке обещаются // Вперед не драться зря, // А
с толком дело спорное // По разуму, по-божески, // На чести повести — // В домишки не ворочаться, // Не видеться ни
с женами, // Ни
с малыми ребятами, // Ни
с стариками старыми, // Покуда делу спорному // Решенья не найдут, // Покуда не доведают // Как ни на есть доподлинно: // Кому живется счастливо, // Вольготно на Руси?
И началась тут промеж глуповцев
радость и бодренье великое. Все чувствовали, что тяжесть спала
с сердец и что отныне ничего другого не остается, как благоденствовать.
С бригадиром во главе двинулись граждане навстречу пожару, в несколько часов сломали целую улицу домов и окопали пожарище со стороны города глубокою канавой. На другой день пожар уничтожился сам собою вследствие недостатка питания.