Неточные совпадения
На лице его можно было прочесть
покойную уверенность в себе и понимание
других, выглядывавшие из глаз. «Пожил человек, знает жизнь и людей», — скажет о нем наблюдатель, и если не отнесет его к разряду особенных, высших натур, то еще менее к разряду натур наивных.
— Постой, ты смешиваешь понятия; надо разделить по родам и категориям: «удобнее и
покойнее», с одной стороны, и «веселее и счастливее» — с
другой. Теперь и решай!
С
другой, жгучей и разрушительной страстью он искренно и честно продолжал бороться, чувствуя, что она не разделена Верою и, следовательно, не может разрешиться, как разрешается у двух взаимно любящих честных натур, в тихое и
покойное течение, словом, в счастье, в котором, очистившись от животного бешенства, она превращается в человеческую любовь.
— Что — правда? — спросила она, вслушиваясь в этот внезапный, радостный тон. — Вы что-то
другое хотите сказать, а не то, что я думала… —
покойнее прибавила она.
На другой день, в воскресенье, у Тамары было множество хлопот. Ею овладела твердая и непреклонная мысль похоронить
покойного друга наперекор всем обстоятельствам так, как хоронят самых близких людей — по-христиански, со всем печальным торжеством чина погребения мирских человек.
— Вы ошибаетесь, — заговорила она наконец, — я знаю женщину, которая горячо полюбила вашего
покойного друга; она любит и помнит его до сих пор… И весть о его кончине поразит ее глубоко.
Я передаю ее, как могу и умею; конечно, мне теперь уже не воскресить ни забавной прелести русско-итальянской речи моего
покойного друга, ни специальных цирковых технических словечек, этого спокойного, неторопливого тона…
Неточные совпадения
Правдин. Я наперед уверен, что
друг мой приобретет вашу благосклонность, если вы его узнаете короче. Он бывал часто в доме
покойной сестрицы вашей…
— Но не так, как с Николенькой
покойным… вы полюбили
друг друга, — докончил Левин. — Отчего не говорить? — прибавил он. — Я иногда упрекаю себя: кончится тем, что забудешь. Ах, какой был ужасный и прелестный человек… Да, так о чем же мы говорили? — помолчав, сказал Левин.
Позвольте, батюшка. Вот-с — Чацкого, мне
друга, // Андрея Ильича
покойного сынок: // Не служит, то есть в том он пользы не находит, // Но захоти — так был бы деловой. // Жаль, очень жаль, он малый с головой // И славно пишет, переводит. // Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом…
После он нашел, что оно и
покойнее гораздо, и сам выучился покрикивать: «Эй, Васька! Ванька! подай то, дай
другое! Не хочу того, хочу этого! Сбегай, принеси!»
— Ни у кого ясного,
покойного взгляда, — продолжал Обломов, — все заражаются
друг от
друга какой-нибудь мучительной заботой, тоской, болезненно чего-то ищут.