Неточные совпадения
— Да, кузина: вы обмануты, и ваши тетки прожили жизнь в страшном
обмане и принесли себя в жертву призраку, мечте, пыльному воспоминанию… Он велел! — говорил он, глядя почти с яростью на портрет, — сам жил
обманом, лукавством или силою, мотал, творил ужасы, а другим велел
не любить,
не наслаждаться!
— О каком
обмане, силе, лукавстве говорите вы? — спросила она. — Ничего этого нет. Никто мне ни в чем
не мешает… Чем же виноват предок? Тем, что вы
не можете рассказать своих правил? Вы много раз принимались за это, и все напрасно…
— Нет! — пылко возразил Райский, — вас
обманули.
Не бледнеют и
не краснеют, когда хотят кружить головы ваши франты, кузены, prince Pierre, comte Serge: [князь Пьер, граф Серж (фр.).] вот у кого дурное на уме! А у Ельнина
не было никаких намерений, он, как я вижу из ваших слов, любил вас искренно. А эти, — он,
не оборачиваясь, указал назад на портреты, — женятся на вас par convenance [выгоды ради (фр.).] и потом меняют на танцовщицу…
— Видите, кузина, для меня и то уж счастье, что тут есть какое-то колебание, что у вас
не вырвалось ни да, ни нет. Внезапное да — значило бы
обман, любезность или уж такое счастье, какого я
не заслужил; а от нет было бы мне больно. Но вы
не знаете сами, жаль вам или нет: это уж много от вас, это половина победы…
— Да, да, — говорила бабушка, как будто озираясь, — кто-то стоит да слушает! Ты только
не остерегись, забудь, что можно упасть — и упадешь. Понадейся без оглядки, судьба и
обманет, вырвет из рук, к чему протягивал их! Где меньше всего ждешь, тут и оплеуха…
Я вижу, где
обман, знаю, что все — иллюзия, и
не могу ни к чему привязаться,
не нахожу ни в чем примирения: бабушка
не подозревает
обмана ни в чем и ни в ком, кроме купцов, и любовь ее, снисхождение, доброта покоятся на теплом доверии к добру и людям, а если я… бываю снисходителен, так это из холодного сознания принципа, у бабушки принцип весь в чувстве, в симпатии, в ее натуре!
«Вот бабушка сказала бы, — подумал он, — что судьба подшутила: ожидаешь одного,
не оглянешься,
не усумнишься, забудешься — и
обманет».
— Матушка! кабак! кабак! Кто говорит кабак? Это храм мудрости и добродетели. Я честный человек, матушка: да или нет? Ты только изреки — честный я или нет?
Обманул я, уязвил, налгал, наклеветал, насплетничал на ближнего? изрыгал хулу, злобу? Николи! — гордо произнес он, стараясь выпрямиться. — Нарушил ли присягу в верности царю и отечеству? производил поборы, извращал смысл закона, посягал на интерес казны? Николи! Мухи
не обидел, матушка: безвреден, яко червь пресмыкающийся…
«Это история, скандал, — думал он, — огласить позор товарища, нет, нет! —
не так! Ах! счастливая мысль, — решил он вдруг, — дать Ульяне Андреевне урок наедине: бросить ей громы на голову, плеснуть на нее волной чистых, неведомых ей понятий и нравов! Она
обманывает доброго, любящего мужа и прячется от страха: сделаю, что она будет прятаться от стыда. Да, пробудить стыд в огрубелом сердце — это долг и заслуга — и в отношении к ней, а более к Леонтью!»
«Странно, как мне знаком этот прозрачный взгляд! — думал он, — таков бывает у всех женщин, когда они
обманывают! Она меня усыпляет… Что бы это значило? Уж в самом деле
не любит ли она? У ней только и речи, чтоб „
не стеснять воли“. Да нет… кого здесь!..»
Простительно какому-нибудь Викентьеву напустить на себя
обман, а ему ли, прожженному опытами,
не знать, что все любовные мечты, слезы, все нежные чувства — суть только цветы, под которыми прячутся нимфа и сатир!..
Она глубже опустила туда руку. У него в одну минуту возникли подозрения насчет Веры, мелькнуло в голове и то, как она недавно
обманула его, сказав, что была на Волге, а сама, очевидно, там
не была.
Его мучила теперь тайна: как она, пропадая куда-то на глазах у всех, в виду, из дома, из сада, потом появляется вновь, будто со дна Волги, вынырнувшей русалкой, с светлыми, прозрачными глазами, с печатью непроницаемости и
обмана на лице, с ложью на языке, чуть
не в венке из водяных порослей на голове, как настоящая русалка!
Вера проповедует своеобразие понятий, а сама
не следует им открыто, она скрывается,
обманывает его, бабушку, весь дом, весь город, целый мир!
Чего это ей стоило? Ничего! Она знала, что тайна ее останется тайной, а между тем молчала и как будто умышленно разжигала страсть. Отчего
не сказала? Отчего
не дала ему уехать, а просила остаться, когда даже он велел… Егорке принести с чердака чемодан? Кокетничала — стало быть,
обманывала его! И бабушке
не велела сказывать, честное слово взяла с него — стало быть,
обманывает и ее, и всех!
— Страсть прекрасна, когда обе стороны прекрасны, честны, — тогда страсть
не зло, а действительно величайшее счастье на всю жизнь: там нет и
не нужно лжи и
обманов.
—
Не говорите этого, Марк, если
не хотите привести меня в отчаяние! Я сочту это притворством, желанием увлечь меня без любви,
обмануть…
—
Не говорите и вы этого, Вера.
Не стал бы я тут слушать и читать лекции о любви! И если б хотел
обмануть, то
обманул бы давно — стало быть,
не могу…
Он шел медленно, сознавая, что за спиной у себя оставлял навсегда то, чего уже никогда
не встретит впереди.
Обмануть ее, увлечь, обещать «бессрочную любовь», сидеть с ней годы, пожалуй — жениться…
Он содрогнулся опять при мысли употребить грубый, площадной
обман — да и
не поддастся она ему теперь. Он топнул ногой и вскочил на плетень, перекинув ноги на другую сторону.
Райский положил щеку на руку, смотрел около и ничего
не видел, кроме дорожки к крыльцу Веры, чувствовал только яд лжи,
обмана.
— Все равно, я должна была сказать вам ее сегодня же, когда вы сделали предложение…
Обмануть я вас
не могла.
А тайну… должны были сберечь про себя; тут
не было бы никакого
обмана.
Бабушка сострадательна к ней: от одного этого можно умереть! А бывало, она уважала ее, гордилась ею, признавала за ней права на свободу мыслей и действий, давала ей волю, верила ей! И все это пропало! Она
обманула ее доверие и
не устояла в своей гордости!
Неточные совпадения
Городничий (бьет себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран, из ума!.. Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик
не мог провести; мошенников над мошенниками
обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов
обманул!.. Что губернаторов! (махнул рукой)нечего и говорить про губернаторов…
Городничий (с неудовольствием).А,
не до слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!..
обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его
не тронь. «Мы, говорит, и дворянам
не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
— дворянин учится наукам: его хоть и секут в школе, да за дело, чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что
не умеешь
обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша»
не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь себе карман, так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!
Не знала я, что делала // (Да, видно, надоумила // Владычица!)… Как брошусь я // Ей в ноги: «Заступись! //
Обманом,
не по-божески // Кормильца и родителя // У деточек берут!»
Однако ж это оптический
обман, которым отнюдь
не следует увлекаться.