Неточные совпадения
С другой стороны
дома, обращенной к дворам, ей было видно все, что делается на большом дворе, в
людской, в кухне, на сеновале, в конюшне, в погребах. Все это было у ней перед глазами как на ладони.
Из
дома выходить для нее было наказанием; только в церковь ходила она, и то стараясь робко, как-то стыдливо, пройти через улицу, как будто боялась
людских глаз. Когда ее спрашивали, отчего она не выходит, она говорила, что любит «домовничать».
Все примолкло. Татьяна Марковна подняла на ноги весь
дом. Везде закрывались трубы, окна, двери. Она не только сама боялась грозы, но даже не жаловала тех, кто ее не боялся, считая это за вольнодумство. Все набожно крестились в
доме при блеске молнии, а кто не перекрестился, того называли «пнем». Егорку выгоняла из передней в
людскую, потому что он не переставал хихикать с горничными и в грозу.
Луна освещала новый
дом, а старый прятался в тени. На дворе, в кухне, в
людских долее обыкновенного не ложились спать люди, у которых в гостях были приехавшие с барыней Викентьевой из-за Волги кучер и лакей.
Новый
дом покривился и врос в землю;
людские развалились; на развалинах ползает и жалобно мяучит одичалая кошка, да беглый колодник прячется под осевшей кровлей.
Неточные совпадения
После этого расположил флигеля
дома, сообразив число гостей, которое намеревался принимать, отвел место для конюшен, сараев,
людских и разных других служб.
Да не подумают, однако ж, чтоб перепела составляли там предмет гастрономической роскоши, — нет, такое развращение не проникло в нравы жителей того края: перепел — птица, уставом в пищу не показанная. Она там услаждает
людской слух пением: оттого почти в каждом
дому под кровлей в нитяной клетке висит перепел.
Нужды нет, что якуты населяют город, а все же мне стало отрадно, когда я въехал в кучу почерневших от времени, одноэтажных, деревянных
домов: все-таки это Русь, хотя и сибирская Русь! У ней есть много особенностей как в природе, так и в
людских нравах, обычаях, отчасти, как вы видите, в языке, что и образует ей свою коренную, немного суровую, но величавую физиономию.
Но в момент нашего рассказа в
доме жил лишь Федор Павлович с Иваном Федоровичем, а в
людском флигеле всего только три человека прислуги: старик Григорий, старуха Марфа, его жена, и слуга Смердяков, еще молодой человек.
Когда мы подходили к фанзе, в дверях ее показался хозяин
дома. Это был высокий старик, немного сутуловатый, с длинной седой бородой и с благообразными чертами лица. Достаточно было взглянуть на его одежду,
дом и
людские, чтобы сказать, что живет он здесь давно и с большим достатком. Китаец приветствовал нас по-своему. В каждом движении его, в каждом жесте сквозило гостеприимство. Мы вошли в фанзу. Внутри ее было так же все в порядке, как и снаружи. Я не раскаивался, что принял приглашение старика.