Неточные совпадения
Видишь ли, Вера, как прекрасна страсть, что даже один
след ее кладет яркую печать на всю жизнь,
и люди не решаются сознаться в правде — то есть что любви уже
нет, что они были в чаду, не заметили, прозевали ее, упиваясь,
и что потом вся жизнь их окрашена в те великолепные цвета, которыми горела страсть!..
— Вы мне нужны, — шептала она: — вы просили мук, казни — я дам вам их! «Это жизнь!» — говорили вы: — вот она — мучайтесь,
и я буду мучаться, будем вместе мучаться… «Страсть прекрасна: она кладет на всю жизнь долгий
след,
и этот
след люди называют счастьем!..» Кто это проповедовал? А теперь бежать:
нет! оставайтесь, вместе кинемся в ту бездну! «Это жизнь,
и только это!» — говорили вы, — вот
и давайте жить! Вы меня учили любить, вы преподавали страсть, вы развивали ее…
Стекол
нет в окнах, сгнили рамы,
и в обвалившихся покоях ходит ветер, срывая последние
следы жизни.
Она зари не замечает, // Сидит с поникшею главой // И на письмо не напирает // Своей печати вырезной. // Но, дверь тихонько отпирая, // Уж ей Филипьевна седая // Приносит на подносе чай. // «Пора, дитя мое, вставай: // Да ты, красавица, готова! // О пташка ранняя моя! // Вечор уж как боялась я! // Да, слава Богу, ты здорова! // Тоски ночной
и следу нет, // Лицо твое как маков цвет». —
Кстати об изделиях из мамонтовой кости. Вы знаете, что кость эту находят не только в кусках, но в целых остовах. Мне сказывали здесь, что про найденный недавно остов мамонта кто-то выдумал объявить чукчам, что им приведется везти его в Якутск, и они растаскали и истребили его так, что теперь
и следов нет.
Дочка наша // На возрасте, без нянек обойдется. // Ни пешему, ни конному дороги //
И следу нет в ее терём. Медведи // Овсянники и волки матерые // Кругом двора дозором ходят; филин // На маковке сосны столетней ночью, // А днем глухарь вытягивают шеи, // Прохожего, захожего блюдут.
Там, глядь — снова будто с неба упал, рыскает по улицам села, которого теперь
и следу нет и которое было, может, не дальше ста шагов от Диканьки.
Неточные совпадения
Все эти
следы его жизни как будто охватили его
и говорили ему: «
нет, ты не уйдешь от нас
и не будешь другим, а будешь такой же, каков был: с сомнениями, вечным недовольством собой, напрасными попытками исправления
и падениями
и вечным ожиданием счастья, которое не далось
и невозможно тебе».
―
Нет! ― закричал он своим пискливым голосом, который поднялся теперь еще нотой выше обыкновенного,
и, схватив своими большими пальцами ее за руку так сильно, что красные
следы остались на ней от браслета, который он прижал, насильно посадил ее на место. ― Подлость? Если вы хотите употребить это слово, то подлость ― это. бросить мужа, сына для любовника
и есть хлеб мужа!
Дело известное, что мужик: на новой земле, да заняться еще хлебопашеством, да ничего у него
нет, ни избы, ни двора, — убежит, как дважды два, навострит так лыжи, что
и следа не отыщешь».
Недвижим он лежал,
и странен // Был томный мир его чела. // Под грудь он был навылет ранен; // Дымясь, из раны кровь текла. // Тому назад одно мгновенье // В сем сердце билось вдохновенье, // Вражда, надежда
и любовь, // Играла жизнь, кипела кровь; // Теперь, как в доме опустелом, // Всё в нем
и тихо
и темно; // Замолкло навсегда оно. // Закрыты ставни, окна мелом // Забелены. Хозяйки
нет. // А где, Бог весть. Пропал
и след.
Прошла любовь, явилась муза, //
И прояснился темный ум. // Свободен, вновь ищу союза // Волшебных звуков, чувств
и дум; // Пишу,
и сердце не тоскует, // Перо, забывшись, не рисует // Близ неоконченных стихов // Ни женских ножек, ни голов; // Погасший пепел уж не вспыхнет, // Я всё грущу; но слез уж
нет, //
И скоро, скоро бури
след // В душе моей совсем утихнет: // Тогда-то я начну писать // Поэму песен в двадцать пять.