Неточные совпадения
Заболеет ли кто-нибудь из людей — Татьяна Марковна вставала даже ночью, посылала ему спирту, мази, но отсылала на
другой день в больницу, а больше к Меланхолихе, доктора же не
звала. Между тем чуть у которой-нибудь внучки язычок зачешется или брюшко немного вспучит, Кирюшка или Влас скакали, болтая локтями и ногами на неоседланной лошади, в город, за доктором.
«Меланхолихой»
звали какую-то бабу в городской слободе, которая простыми средствами лечила «людей» и снимала недуги как рукой. Бывало, после ее леченья, иного скоробит на весь век в три погибели, или
другой перестанет говорить своим голосом, а только кряхтит потом всю жизнь; кто-нибудь воротится от нее без глаз или без челюсти — а все же боль проходила, и мужик или баба работали опять.
Да нет, куда мне! — прибавлял он, отрезвляясь, — профессор обязан
другими должностями, он в советах, его
зовут на экзамены…
Он добился, что она стала
звать его братом, а не кузеном, но на ты не переходила, говоря, что ты, само по себе, без всяких прав, уполномочивает на многое, чего той или
другой стороне иногда не хочется, порождает короткость, даже иногда стесняет ненужной, и часто не разделенной
другой стороной, дружбой.
Кузина твоя увлеклась по-своему, не покидая гостиной, а граф Милари добивался свести это на большую дорогу — и говорят (это папа разболтал), что между ними бывали живые споры, что он брал ее за руку, а она не отнимала, у ней даже глаза туманились слезой, когда он, недовольный прогулками верхом у кареты и приемом при тетках, настаивал на большей свободе, —
звал в парк вдвоем, являлся в
другие часы, когда тетки спали или бывали в церкви, и, не успевая, не показывал глаз по неделе.
— Чем это — позвольте спросить? Варить суп, ходить
друг за
другом, сидеть с глазу на глаз, притворяться, вянуть на «правилах», да на «долге» около какой-нибудь тщедушной слабонервной подруги или разбитого параличом старика, когда силы у одного еще крепки, жизнь
зовет, тянет дальше!.. Так, что ли?
Рядом с красотой — видел ваши заблуждения, страсти, падения, падал сам, увлекаясь вами, и вставал опять и все
звал вас, на высокую гору, искушая — не дьявольской заманкой, не царством суеты,
звал именем
другой силы на путь совершенствования самих себя, а с собой и нас: детей, отцов, братьев, мужей и…
друзей ваших!
За ним всё стояли и горячо
звали к себе — его три фигуры: его Вера, его Марфенька, бабушка. А за ними стояла и сильнее их влекла его к себе — еще
другая, исполинская фигура,
другая великая «бабушка» — Россия.
Она не заметила, что я назвал ее по имени-отчеству. У нас в кружке все, даже не особенно близко знакомые,
звали друг друга просто по фамилиям и даже уменьшительными именами. Ее звали уменьшительно Досей. До своего отъезда она звала меня просто Потапов… Теперь назвала Гавриком. Значит, у нее сближение продолжалось за время разлуки… Для меня оно прервалось.
Неточные совпадения
Городничий. Ну, уж вы — женщины! Все кончено, одного этого слова достаточно! Вам всё — финтирлюшки! Вдруг брякнут ни из того ни из
другого словцо. Вас посекут, да и только, а мужа и поминай как
звали. Ты, душа моя, обращалась с ним так свободно, как будто с каким-нибудь Добчинским.
Смирно помещик лежит под халатом, // Горькую долю клянет, // Яков при барине:
другом и братом // Верного Якова барин
зовет.
Удары градом сыпались: // — Убью! пиши к родителям! — // «Убью!
зови попа!» // Тем кончилось, что прасола // Клим сжал рукой, как обручем, //
Другой вцепился в волосы // И гнул со словом «кланяйся» // Купца к своим ногам.
Стародум. Мой
друг! Ошибаешься. Тщетно
звать врача к больным неисцельно. Тут врач не пособит, разве сам заразится.
Кити стояла с засученными рукавами у ванны над полоскавшимся в ней ребенком и, заслышав шаги мужа, повернув к нему лицо, улыбкой
звала его к себе. Одною рукою она поддерживала под голову плавающего на спине и корячившего ножонки пухлого ребенка,
другою она, равномерно напрягая мускул, выжимала на него губку.