Неточные совпадения
Кое-как он достиг дробей, достиг и до четырех правил из алгебры, когда же
дело дошло до уравнений, Райский утомился напряжением ума и
дальше не пошел, оставшись совершенно равнодушным к тому, зачем и откуда извлекают квадратный корень.
А если нет ничего, так лежит, неподвижно по целым
дням, но лежит, как будто трудную работу делает: фантазия мчит его
дальше Оссиана, Тасса и даже Кука — или бьет лихорадкой какого-нибудь встречного ощущения, мгновенного впечатления, и он встанет усталый, бледный, и долго не придет в нормальное положение.
Тихо тянулись
дни, тихо вставало горячее солнце и обтекало синее небо, распростершееся над Волгой и ее прибрежьем. Медленно ползли снегообразные облака в полдень и иногда, сжавшись в кучу, потемняли лазурь и рассыпались веселым дождем на поля и сады, охлаждали воздух и уходили
дальше, дав простор тихому и теплому вечеру.
Встречались Райскому
дальше в городе лица, очевидно бродившие без
дела или с «миражем
дела». Купцы, томящиеся бездельем у своих лавок; поедет советник на дрожках; пройдет, важно выступая, духовное лицо, с длинной тростью.
Вера думала, что отделалась от книжки, но неумолимая бабушка без нее не велела читать
дальше и сказала, что на другой
день вечером чтение должно быть возобновлено. Вера с тоской взглянула на Райского. Он понял ее взгляд и предложил лучше погулять.
— Что мне до них за
дело! — с нетерпением ворчал Райский, пробегая
дальше письмо, — о кузине ни слова, а мне и о ней-то не хочется слышать!
Проходили
дни, и с ними опять тишина повисла над Малиновкой. Опять жизнь, задержанная катастрофой, как река порогами, прорвалась сквозь преграду и потекла
дальше, ровнее.
«Какая же это жизнь? — думал он. — Той жизнью, какою я жил прежде, когда не знал, есть ли на свете Вера Васильевна, жить
дальше нельзя. Без нее —
дело станет, жизнь станет!»
Так прошло много времени. Начали носиться слухи о близком окончании ссылки, не так уже казался
далеким день, в который я брошусь в повозку и полечу в Москву, знакомые лица мерещились, и между ними, перед ними заветные черты; но едва я отдавался этим мечтам, как мне представлялась с другой стороны повозки бледная, печальная фигура Р., с заплаканными глазами, с взглядом, выражающим боль и упрек, и радость моя мутилась, мне становилось жаль, смертельно жаль ее.
Я вдруг вспомнил
далекий день моего детства. Капитан опять стоял среди комнаты, высокий, седой, красивый в своем одушевлении, и развивал те же соображения о мирах, солнцах, планетах, «круговращении естества» и пылинке, Навине, который, не зная астрономии, останавливает все мироздание… Я вспомнил также отца с его уверенностью и смехом…
Похожа и дальше жизнь одного дня на всю жизнь человеческую. Проснувшись, человек работает, хлопочет, и что
дальше день, то он становится всё бодрее и бодрее, но дойдет дело до полдня — и чувствует человек уже не такую бодрость, как с утра. А к вечеру и еще больше устает и хочется уже отдохнуть. Совсем то же и во всей жизни.
Неточные совпадения
Я же, с своей стороны, изведав это средство на практике, могу засвидетельствовать, что не
дальше, как на сих
днях благодаря оному раскрыл слабые действия одного капитан-исправника, который и был вследствие того представлен мною к увольнению от должности.
— Муж? Муж Лизы Меркаловой носит за ней пледы и всегда готов к услугам. А что там
дальше в самом
деле, никто не хочет знать. Знаете, в хорошем обществе не говорят и не думают даже о некоторых подробностях туалета. Так и это.
— Нет, как хотите, — сказал полковой командир Вронскому, пригласив его к себе, — Петрицкий становится невозможным. Не проходит недели без истории. Этот чиновник не оставит
дела, он пойдет
дальше.
В этот
день было несколько скачек: скачка конвойных, потом двухверстная офицерская, четырехверстная и та скачка, в которой он скакал. К своей скачке он мог поспеть, но если он поедет к Брянскому, то он только так приедет, и приедет, когда уже будет весь Двор. Это было нехорошо. Но он дал Брянскому слово быть у него и потому решил ехать
дальше, приказав кучеру не жалеть тройки.
Там обшивали досками челн; там, переворотивши его вверх
дном, конопатили и смолили; там увязывали к бокам других челнов, по козацкому обычаю, связки длинных камышей, чтобы не затопило челнов морскою волною; там,
дальше по всему прибрежью, разложили костры и кипятили в медных казанах смолу на заливанье судов.