Неточные совпадения
— Ты
на их лицах мельком прочтешь какую-нибудь заботу, или тоску, или
радость, или мысль, признак воли: ну, словом, — движение, жизнь. Немного нужно, чтоб подобрать ключ и сказать, что тут семья и дети, значит,
было прошлое, а там глядит страсть или живой след симпатии, — значит,
есть настоящее, а здесь
на молодом лице играют надежды, просятся наружу желания и пророчат беспокойное будущее…
В доме какая
радость и мир жили! Чего там не
было? Комнатки маленькие, но уютные, с старинной, взятой из большого дома мебелью дедов, дядей, и с улыбавшимися портретами отца и матери Райского, и также родителей двух оставшихся
на руках у Бережковой девочек-малюток.
— Одна, дома, вы вдруг заплачете от счастья: около вас
будет кто-то невидимо ходить, смотреть
на вас… И если в эту минуту явится он, вы закричите от
радости, вскочите и… и… броситесь к нему…
— И тут вы остались верны себе! — возразил он вдруг с
радостью, хватаясь за соломинку, — завет предков висит над вами: ваш выбор пал все-таки
на графа! Ха-ха-ха! — судорожно засмеялся он. — А остановили ли бы вы внимание
на нем, если б он
был не граф? Делайте, как хотите! — с досадой махнул он рукой. — Ведь… «что мне за дело»? — возразил он ее словами. — Я вижу, что он, этот homme distingue, изящным разговором, полным ума, новизны, какого-то трепета, уже тронул, пошевелил и… и… да, да?
Он перебирал каждый ее шаг, как судебный следователь, и то дрожал от
радости, то впадал в уныние и выходил из омута этого анализа ни безнадежнее, ни увереннее, чем
был прежде, а все с той же мучительной неизвестностью, как купающийся человек, который, думая, что нырнул далеко, выплывает опять
на прежнем месте.
— Что? разве вам не сказали? Ушла коза-то! Я обрадовался, когда услыхал, шел поздравить его, гляжу — а
на нем лица нет! Глаза помутились, никого не узнаёт. Чуть горячка не сделалась, теперь, кажется, проходит. Чем бы плакать от
радости, урод убивается горем! Я лекаря
было привел, он прогнал, а сам ходит, как шальной… Теперь он спит, не мешайте. Я уйду домой, а вы останьтесь, чтоб он чего не натворил над собой в припадке тупоумной меланхолии. Никого не слушает — я уж хотел побить его…
— Нет, ты знаешь ее, — прибавил он, — ты мне намекал
на француза, да я не понял тогда… мне в голову не приходило… — Он замолчал. — А если он бросит ее? — почти с
радостью вдруг сказал он немного погодя, и в глазах у него
на минуту мелькнул какой-то луч. — Может
быть, она вспомнит… может
быть…
Но в этой тишине отсутствовала беспечность. Как
на природу внешнюю, так и
на людей легла будто осень. Все
были задумчивы, сосредоточенны, молчаливы, от всех отдавало холодом, слетели и с людей, как листья с деревьев, улыбки, смех,
радости. Мучительные скорби миновали, но колорит и тоны прежней жизни изменились.
Неточные совпадения
На радости целуются, // Друг дружке обещаются // Вперед не драться зря, // А с толком дело спорное // По разуму, по-божески, //
На чести повести — // В домишки не ворочаться, // Не видеться ни с женами, // Ни с малыми ребятами, // Ни с стариками старыми, // Покуда делу спорному // Решенья не найдут, // Покуда не доведают // Как ни
на есть доподлинно: // Кому живется счастливо, // Вольготно
на Руси?
—
На радости // Спасибо даже барину // Забыл сказать старик, // Зато крестьяне прочие // Так
были разутешены, // Так рады, словно каждого // Он подарил рублем!
Простаков. Странное дело, братец, как родня
на родню походить может. Митрофанушка наш весь в дядю. И он до свиней сызмала такой же охотник, как и ты. Как
был еще трех лет, так, бывало, увидя свинку, задрожит от
радости.
Она вспоминала наивную
радость, выражавшуюся
на круглом добродушном лице Анны Павловны при их встречах; вспоминала их тайные переговоры о больном, заговоры о том, чтоб отвлечь его от работы, которая
была ему запрещена, и увести его гулять; привязанность меньшего мальчика, называвшего ее «моя Кити», не хотевшего без нее ложиться спать.
Прежде (это началось почти с детства и всё росло до полной возмужалости), когда он старался сделать что-нибудь такое, что сделало бы добро для всех, для человечества, для России, для всей деревни, он замечал, что мысли об этом
были приятны, но сама деятельность всегда бывала нескладная, не
было полной уверенности в том, что дело необходимо нужно, и сама деятельность, казавшаяся сначала столь большою, всё уменьшаясь и уменьшаясь, сходила на-нет; теперь же, когда он после женитьбы стал более и более ограничиваться жизнью для себя, он, хотя не испытывал более никакой
радости при мысли о своей деятельности, чувствовал уверенность, что дело его необходимо, видел, что оно спорится гораздо лучше, чем прежде, и что оно всё становится больше и больше.